Парламентские выборы: как это делается в Норвегии

Пятница, 04 Октября 2013

В Норвегии впервые за последние восемь лет меняется власть: по итогам состоявшихся в сентябре парламентских выборов правящую левоцентристскую коалицию сменят правые партии, которые и будут определять политику и экономику страны в ближайшие четыре года.

Для оценки того как проходили выборы «Норвежский Хельсинский Комитет» пригласил большую группу наблюдателей из постсоветских стран - представителей российской ассоциации «Голос», правозащитников, журналистов (в том числе меня). Понаблюдав за ними, мы признали их честными и справедливыми.

Голосовать можно заранее

Сегодня королевство Норвегия – одно из наиболее зажиточных европейских государств, мечта мигранта. Но так было не всегда. Когда-то она входила в унию с Данией и Швецией, потом только с Данией, потом только со Швецией, а в 1905 году получила независимость, хотя еще долго продолжала оставаться чем-то вроде бедной родственницы последней, более развитой в экономическом и культурном отношении.

В 1970-х на принадлежащем Норвегии шельфе Северного моря начали добывать нефть. И всё изменилось. (В точности как отношения между Узбекистаном и Казахстаном.) Ныне Норвегия вместе с Саудовской Аравией и Россией входит в тройку крупнейших мировых продавцов нефти. Нефтегазовый сектор обеспечивает более половины ее экспортных доходов.

Перенаселенностью Норвегия не страдает, в ней всего около 5 миллионов человек, но по объему ВВП на душу населения, а также уровню частного потребления она уступает в Европе только Монако и Лихтенштейну, превосходя средние европейские показатели в полтора-два раза (в 2013 году ВВП на душу населения достиг почти 99 тысяч долларов).

Карл-Йохансгате - центральная улица Осло

Карл-Йохансгате - центральная улица Осло

Столица, Осло, с населением в 600 тысяч жителей (а с пригородами – 700-900) – типичный североевропейский портовый город. Море, Мунк, старинные и «футуристические» здания, мощенные камнем дороги, кафе, рестораны, бары, сине-зеленые медные статуи с преобладанием тематики «ню», очевидно наиболее любимой горожанами. Изображения неодетых прелестниц я встретил даже в здании правительства, там же обнаружился занимающий целую стену вид нудистского пляжа с большим количеством персонажей.

На центральной улице Осло - Карл-Йохансгате, условно делящей город на западную и восточную части, никогда не утихает жизнь. Тут расположены всевозможные магазины, торговые центры, отели, ночные клубы и питейные заведения, собирающие массу людей. Мелькнувшая сцена: то ли арабы то ли турки во всеуслышание декламируют цитаты из Гитлера, пытаясь запечатлеть на камеру реакцию прохожих. Прохожие на провокацию не поддаются и валят дальше.

Часть Карл-Йохансгате к нашему приезду была уже вовлечена в избирательный процесс: к палаткам с кабинками для голосования стояли длинные очереди. Удивительно, но оказывается в Норвегии можно проголосовать заблаговременно, что многие и делают в течение целого месяца до официальной даты выборов. Обычно этой возможностью пользуется от 20 до 30 процентов населения. Собранные голоса подсчитывают в тот день, когда к участкам отправляется вся остальная Норвегия.

Этот же отрезок улицы был заставлен палатками разных партий, сторонники которых раздавали агитматериалы и призывали отдавать голоса за их представителей. Симпатичные девушки пытались привлечь внимание потенциальных избирателей к своей партии тем, что в придачу к партийной программе вручали по розе. И уже на совсем другой улице мимо меня прошла группа негров, каждый из которых держал в руке алый цветок; мгновенно стало ясно, где они побывали.

«Меньшинств» становится больше

В Осло много мигрантов из европейских стран, в первую очередь поляков и шведов. Но стоит углубиться в восточную часть города и в глаза начинает бросаться большое количество выходцев из так называемого «третьего мира», проще говоря, неевропейцев – азиатов и африканцев. Иные районы города, например, Грёнланн, превратились в настоящие этнические гетто, где белые норвежцы вообще не живут, опасаясь за себя и свои семьи, хотя еще несколько десятилетий назад все было иначе.

Пройдясь по этому кварталу, расположенному, кстати, в центре города, я встретил множество сомалийцев, арабов. Пережил что-то вроде когнитивного диссонанса, когда мимо протопал бородатый ваххабит в белой рубашке до пят, то ли суданец, то ли пакистанец. Оказалось, в этом районе немало мечетей; одну из них украшал креативный стеклянный минарет. Позже, уже ночью, когда по улицам начинают бродить пьяные компании, я стал свидетелем шумной разборки, собравшей с полсотни то ли зрителей, то ли участников. Словом, жизнь в этих районах, как минимум, не скучна.

На центральных улицах норвежской столицы много цыган. Мне рассказали, что столь массово они начали прибывать в последние годы. Как и в других европейских странах женщины-цыганки занимаются попрошайничеством – назойливо пристают к прохожим, из мужчин я видел лишь одного – он яростно терзал свою скрипку, извлекая из нее поток фальшивых, но громких звуков.

Как я уже говорил, неформально Осло делится на две части. Восточная – это, в общем-то, просто Восток: здесь проживает около 400 тысяч человек, то есть две трети населения норвежской столицы, из которых 60-80 процентов – иммигранты первого и второго поколений. Уровень жизни здесь самый низкий в стране, зато самый высокий уровень преступности.

Западная часть города – это нечто противоположное, это Запад во всех его смыслах, место жительства этнических норвежцев и выходцев из Западной Европы. Население этой части Осло – что-то около 200 тысяч, то есть раза в два меньше, чем ее «иммигрантских» районов. Качественные показатели жизни здесь самые высокие, а средний доход в два раза выше, чем в целом по Норвегии.

Некоторые иногда задаются риторическим вопросом: куда побегут жители благополучных районов, если к ним начнут переселяться мигранты-мусульмане, составляющие, по разным данным, от 8 до 20 процентов населения норвежской столицы?

Ответа на него нет: восторжествовавшая левацкая идеология, объявившая себя венцом политической эволюции, запрещает считать мигрантов иными во избежание обвинений в расизме. Над каждой партией висит эта угроза, и чтобы заранее от нее откреститься (в том числе и от Брейвика) большинство политических партий предельно обтекаемо высказываются об этой проблеме, иногда принципиально игнорируют ее. В итоге псевдореальность вступает в противоречие с реалиями жизни: словеса словесами, но жить в иммигрантских районах норвежцы нипочем не хотят.

Понятно, что перспектива стать меньшинством в собственной же стране беспокоит многих жителей Норвегии, тем более что разрастающийся кластер третьего мира, Грёнланн, – перед глазами. По сути, он представляет собою образчик того, во что может превратиться страна, учитывая, что совокупное население т.н. «развивающихся стран» примерно в тысячу раз превышает население Норвегии, и значительная его часть явно не прочь туда перебраться.

Предвыборные баталии

Тема миграции хоть и является одной из самых важных для Норвегии, но всё же не единственной, волнующей норвежское общество. Во время предвыборной кампании активно обсуждался не менее значимый для граждан этой страны вопрос о неэффективном использовании средств, вырученных от продажи природных ресурсов.

Оппозиция заявляла, что богатство страны слишком зависит от нефтегазового экспорта, то есть цен на энергоносители, и обвиняла правящую коалицию во главе с лидером Норвежской рабочей партии Йенсом Столтенбергом в том, что та бездарно распорядилась огромными деньгами, породила армию социальных паразитов и фактически подсадила страну на нефтяную иглу вместо того чтобы инвестировать эти средства в инфраструктурные проекты.

Другие вопросы избирательной кампании были традиционны и вечны, так что на них можно не задерживаться, – это здравоохранение, образование, налогообложение.

За 169 парламентских мест в норвежский парламент боролись 18 участвовавших в выборах партий. Среди них такие непривычные для политического ландшафта многих постсоветских стран как пиратская партия, выступающая за свободное распространение видеопродукции, коммунистическая, насчитывающая около 1000 человек, и несколько «партий одного вопроса», одна из которых добивается строительства больницы в городе Алта, а другая пытается запретить бурение нефтяных скважин близ ряда островов.

Пробиться в парламент для партий прямой резон: деньги на их деятельность дает государство на основе закона «О финансировании политический партий», размер поддержки зависит от полученных мандатов, то есть результатов голосования (поддержку получают те, что прошли в парламент). И ни одна партия не может истратить на свою избирательную компанию больше, чем ей было выделено. То есть, побеждают идеи, а не кошельки стоящих за партиями толстосумов.

Опросы показывали, что избиратели устали от долгого правления Рабочей партии и что по «принципу маятника» в результате выборов ее, скорее всего, сменит Консервативная партия, выступающая за свободный рынок, снижение налогов и вступление Норвегии в Евросоюз.

Главные правила

Выборы в Норвегии проводятся в 19 избирательных округах, соответствующих областям или губерниям, на которые разделена страна, вместе со столицей, считающейся отдельным регионом. Параллельно проходят выборы в парламент саамов, небольшого народа, живущего на севере Норвегии, Швеции, Финляндии и России.

У норвежских саамов есть собственный парламент, заседающий в городе Карашок. Он полностью независим и обладает правом органа-советника. Саамы имеют еще и свои отдельные партии, поэтому они заполняют два бюллетеня, которые опускают в разные урны, один – за партию, избираемую в парламент Норвегии, второй – за партию в саамский парламент. Их язык, кстати, признан одним из трех государственных языков этой страны (остальные – это букмол и нюношк, две официальные формы современного норвежского).

Законодательство подразумевает широкую вариативность всего, что связано с выборами – размещения участков, времени их работы, порядка подсчета голосов и даже формы бюллетеней, хотя общие принципы везде одни и те же.

Дом правительства

Дом правительства

Выборы проходят во второй или третий понедельник сентября (в этом году – 9 сентября). Но поскольку этот день является рабочим, то для удобства избирателей во многих коммунах (административная единица нижнего уровня; округ) участки открываются еще в воскресенье. То есть, местные муниципалитеты самостоятельно устанавливают время и день голосования – иногда два дня вместо одного.

Отсутствует и единый образец избирательного бюллетеня: нигде в законодательстве не описывается, как он должен выглядеть. То есть теоретически каждый может нарисовать его сам, отпечатать и явиться с ним на голосование. Никаких степеней защиты на нем тоже нет. Единственное условие: для обеспечения тайны голосования бюллетень должен быть сложен вдвое и на нем должна быть круглая печать, ее ставит член избирательной комиссии.

В голосовании принимают участие граждане, внесенные в национальный реестр избирателей и имеющие право голосовать. Им рассылаются по почте конверты с карточкой избирателя, где объясняется, к какому участку они приписаны (по адресу на 30 июня этого года), и где они могут получить дополнительные сведения о выборах.

Сама процедура выборов предельно проста.

Избиратель заходит на участок, удостоверяет свою личность, входит в кабинку для голосования, берет избирательный лист той партии, за которую собирается голосовать, складывает его вдвое, чтобы никто не мог видеть, какой лист он выбрал, выходит из кабины и подходит к столу, где член комиссии ставит на этот бюллетень печать. Затем избиратель бросает его в урну для голосования. Если бы кто-нибудь решил забросить в урну пачку бюллетеней той или иной партии, они были бы забракованы из-за отсутствия на них печатей. Это можно было бы провернуть только в сговоре со всеми членами избирательной комиссии и наблюдателями.

Точное время работы избирательных участков не определено; большинство из них обычно работают с 9 утра до 9 вечера, во всяком случае, не позже, но могут закрыться раньше. После закрытия участка голоса пересчитывают, сверяясь с общим количеством проголосовавших. Затем бюллетени раскладываются по названиям партий, после чего доставляются в муниципалитет, где подводятся итоги выборов по округу.

Еще до окончания дня голосования, через полчаса-час после закрытия участков публикуются предварительные результаты. Иногда их озвучивают уже через несколько минут после закрытия участков. В 11-12 вечера работа, как правило, завершается. Если результаты предварительного и окончательного голосования не совпадают, голоса отправляют на пересчет.

На избирательных участках нет ни полиции, ни видеокамер: норвежцы даже не допускают мысли, что выборы могут быть нечестными, с махинациями и фальсифицированным подсчетом голосов. При этом явка избирателей стабильно высока: с учетом предварительного голосования в этом году она составила 71,4 процента. Люди понимают, что выборы непосредственно отражаются на их жизни, вот и не отлынивают от участия в них.

Киркенес

Наконец нам, наблюдателям, раздали анкеты, и мы отправились по разным провинциям страны. Мне и Алле Липчанской из ассоциации «Голос» достался город Киркенес.

Если взглянуть на карту Норвегии, видно, что страна тянется в виде узкой прибрежной полосы с юго-запада на юго-восток. Вот там, в самом дальнем медвежьем углу и находится этот населенный пункт, почти что на самой границе с Россией, до которой отсюда всего 8 километров.

Полтора десятка тысяч лет назад всю эту местность покрывала километровая толща ледника, сейчас же здесь дивное зрелище - фьорды, скалы, заливы, озера, склоны холмов, раскрашенные красками золотой осени. Идеальные условия для писания пейзажей…

Киркенес, городская площадь

Киркенес, городская площадь

Сам Киркенес совсем небольшой – что-то около 3,5 тысячи человек. Но это не поселок, а именно город, с чистыми дорогами, опрятными деревянными домами белого и красного цвета, гостиницами, административными зданиями и близким аэропортом. В здешних ресторанах подают оленину, китовое мясо, камчатских крабов, обильно размножившихся в Баренцевом море. Был ресторанчик с медвежатиной (медведей там полно), но, к сожалению, закрылся. Самым же популярным «норвежским» блюдом тут оказалась пицца. В общем, городок выглядел как типичная Канада. Я ее, правда, не видел, но думаю, что она примерно такая.

Осматривая достопримечательности, мы обратили внимание на стайку подвижных детей – мальчиков и девочек; у одного из них волосы были белыми как сметана. «Какие светлые норвежские дети», - обменялись мы замечаниями. Вскоре они прошли мимо нас, и я с удивлением услышал, что между собой они говорят по-русски!

Оказалось, что русских или русскоязычных в городе немало, около 10 процентов населения. Как объяснила нам наша переводчица Лиза Васильева, живущая здесь с детства, многие перебралось сюда в 1990-е годы, после развала Союза. А с 2012-го для жителей приграничных районов России и Норвегии вообще установлен безвизовый режим.

О российском присутствии в этом городе сейчас говорит многое: названия улиц, написанные на двух видах графики - латинице и кириллице, вывески на русском языке, особенно в местном порту, где постоянно присутствует несколько сотен российских моряков. На разных уровнях русским владеет немало норвежцев.

В центре города установлен памятник в виде советского солдата с автоматом ППШ, созданный норвежским скульптором С. Фредериксеном. На нем надпись: «Отважным советским солдатам в память об освобождении города Киркенеса в 1944 году».

Во время войны Киркенес был важным узлом снабжения немецких войск на востоке, здесь находились около 100 тысяч немецких солдат, поэтому город подвергался беспрестанным обстрелам и авианалетам союзников, интенсивнее бомбили лишь Мальту. Осенью 1944-го Красная армия все-таки выбила фашистов из провинции Финнмарк и положила конец её четырехлетней оккупации.

Киркенес

Киркенес

На наши расспросы о том, чем, помимо обслуживания порта и туризма, живет Киркенес, Лиза ответила, что здесь добывают уголь, металлы. Средняя зарплата – что-то около 4 тысяч евро. О налогах мы спрашивать не стали – они достаточно высоки.

Высокие заработки привлекают немало гастарбайтеров. Для Финнмарка это латыши, литовцы, эстонцы, шведы. Последние часто работают официантами, особенно студенты, приезжающие на лето. Тем более что языки трех скандинавских стран - Дании, Норвегии и Швеции близки, так что языкового барьера не существует.

Много и финнов: граница с Финляндией тоже недалеко. Всего же здесь живут выходцы из десятков стран мира, крупнейшие национальные меньшинства представлены русскими, боснийцами и филлипинцами. Конечно, есть и вездесущие сомалийцы, выглядящие несколько странновато в этом северном краю.

В административном смысле Киркенес и окружающие его поселки образуют коммуну Сёр-Варангер, которая в свою очередь является частью Финнмарка, где проживает больше всего саамов, конечно, после Осло. Население коммуны - около 10 тысяч жителей. Постепенно оно увеличивается, хотя есть тенденция к тому, что этнические норвежцы уезжают в Осло или другой крупный город, а их места занимают приезжие.

Выборы в Сёр-Варангере

Выборы проходили в течение двух дней (голосование началось в воскресенье, в 5 вечера). Мы побывали на шести из десяти избирательных участков округа, причем на некоторых дважды. Большинство из них находились не в городе, а в окрестных поселках. Но выглядят они почти так же солидно и аккуратно как сам Киркенес, словно его маленькие копии, разбросанные по сосновым и березовым лесам.

Начали мы, естественно, с самого города, с центрального участка, размещавшегося в здании библиотеки. Руководитель комиссии, Нильс-Эдвард Ольсен, излучал доброжелательность и подробно нам обо всем рассказывал.

Избиратели шли не то чтобы толпой, но довольно-таки бесперебойной вереницей. Все было четко, все улыбались друг другу и выражали свою приязнь, как будто явились на праздник. Одного старика вели под руки. Пришел парень-даун, тоже изъявил желание отдать свой голос.

Остальные участки располагались в школьных спортзалах. Кстати, ученики там, как и в соседней Швеции, в школе ходят без обуви, в одних носках, как у себя дома.

Старшие классы начальных школ специально приводят на выборы – показать, как это всё происходит. Им объясняют, что голосовать – это важно, что от этого зависит жизнь каждого норвежца, в общем, воспитывают.

Киркенес

Киркенес

Голосовать в Норвегии можно по предъявлению любого документа с фотографией - паспорта, водительских прав или банковской карты. До 2005 года удостоверений личности вообще не требовали, но первая команда наблюдателей из стран СНГ это заметила и заявила о вывленном непорядке. Впрочем, если члены комиссии вас знают, то документ можно не предъявлять. В первую очередь, это, конечно, в сёлах и небольших городках, где все хорошо знакомы.

Входя на избирательный участок с живописным названием Ярфьорд, мы ощутили запах свежевыпеченного теста. Точно, здесь пекли вафли и делали кофе, которыми угощали каждого избирателя. Как нам объяснили, такая тут традиция, а традиции надо уважать.

Для инвалидов на участках устроены пандусы, поставлены отдельные широкие кабинки, куда бы они могли въехать. Домой к больным члены комиссии с урной не приезжают, но, если понадобится, могут заехать в больницу или дом престарелых.

Пришло много избирателей-саамов. Бюллетень для саамского парламента другого, синего цвета. Но в кабинке его не увидишь: все саамы получают их по почте. Если забывают принести, то могут попросить у членов комиссии. Внешне они похожи на татар. (Кстати, у голливудской актрисы Рене Зеллвегер мать – саамка.)

Видно было, что все тут друг друга знают и идут не только голосовать, но пообщаться, поболтать. Во всех этих коммунах царит домашняя атмосфера, все как одна большая семья, всем хорошо известно, кто в какой партии состоит и за кого он, соответственно, отдаст свой голос.

Мы честно пытались до чего-нибудь докопаться, чтобы показать, какие мы молодцы, но нашли лишь один формальный повод, да и то сомнительный. В наших анкетах был вопрос о том, присутствовал ли общий список партий в кабинках для голосования. Так вот, этого общего списка нигде не было, кроме одного участка, да и там он лежал на столе. Однако законодательного требования, чтобы он висел в этих кабинках, нет, и на волеизъявление избирателей его отсутствие никак не влияло.

Другие наблюдатели тоже выявили какие-то мелочи: где-то не были запломбированы урны, где-то их опустошали в первый день выборов, где-то велась некорректная агитация.

Киркенес, порт

Киркенес, порт

Голосование завершилось часов в семь и урны с разных участков стали свозить в Киркенес, в городской муниципалитет, где считали голоса по округу. Все избирательные принадлежности уносились отдельно – один член комиссии забирал урну, другой - списки, бланки, третий - печать (чтобы никто не смог проштамповать лишние бюллетени). То есть, на всякий случай комиссии подстраховывались.

В главном участке, находившемся в зале библиотеки, тем временем шел подсчет голосов. Члены избиркома уселись за длинный стол и на глазах наблюдателей, то есть нас и журналиста местной газеты, стали считать голоса, сравнивая их с числом проголосовавших. «Бывает и электронное сканирование бюллетеней. Оно проводится, если населения не менее 12 тысяч, а так как в округе только 10, то мы считаем вручную», - пояснил Нильс-Эдвард Ольсен.

Раздались возгласы радости: у избирательной комиссии все совпало (если бы не совпало, пришлось бы пересчитывать, возможно, не единожды). На одном из участков, где присутствовали наши наблюдатели, обнаружилась разница в один голос между количеством бюллетеней и числом проголосовавших. И комиссия пересчитывала и перепроверяла всё это пять раз.

Затем бюллетени отнесли в муниципалитет. Там в комнате с шестью или семью длинными столами их сосредоточенно, как рабочие китайской фабрики, пересчитывали 15-18 мужчин и женщин. Раздавалось лишь тихое шуршание.

Стену муниципалитета украшала длинная галерея портретов – бывшие мэры города. Их были десятки - судя по удлиняющимся бородам, череда градоначальников уходила корнями еще в ветхозаветные времена. Однако три или четыре последних мэра были женщинами, и нынешний тоже. Матриархат восторжествовал...

В этой же галерее неожиданно для себя мы наткнулись на лик нашего доброго знакомого Нильса-Эдварда, который, как выяснилось, руководил Киркенесом в середине 1980-х. С фотографии смотрел еще молодой человек, с темными волосами… И тут же мимо прошел он сам. Мы сказали, что всё о нем знаем, он заулыбался и рассказал, что в городе тогда были плохие времена, все уезжали из него, и он, первым из мэров Киркенеса, решил развивать отношения с Россией, точнее СССР. Вскоре это принесло свои плоды, и отток населения прекратился. (В подробности мы не вдавались.)

Избирательный участок в спортзале

Избирательный участок в спортзале

В кабинете мэра народ в приподнятом настроении уже сидел за длинным столом, то ли начиная праздновать окончание выборов, то ли разогреваясь. Из-за стола встала женщина-мэр в короткой юбке и черных колготках. «Сесилия», - приветливо представилась она. Говоря о выборах, она выразилась так: «Мы гордимся и нашими избирателями и системой».

На этом выборы в Киркенесе для нас завершились. Избирательной комиссии, правда, еще предстояло подсчитать, сколько голосов набрали разные партии, и передать эти данные в Осло, где подводились окончательные итоги голосования, но нам здесь делать уже было нечего.

Победители

По результатам выборов правящая Рабочая партия проиграла. И хотя она остается крупнейшей партией Норвегии (за нее отдали голоса 30,8 процента избирателей), она не сможет остаться у власти: правоцентристская оппозиция получила большинство мест в парламенте - 96 из 169, и теперь пытается создать собственную коалицию.

Выигравшие – это, прежде всего, Консервативная партия Норвегии и партия Прогресса, единственная парламентская партия, которая никогда ранее не входила в правительство. Они набрали 26,8 и 16,4 процента голосов.

Вкратце об их программах. Консерваторы привержены идеям свободного рынка, снижению налогов и невмешательству государства в экономику, при этом они поддерживает либералов в таких вопросах как однополые браки и усыновление детей гомосексуальными парами. Они ратуют за вступление Норвегии в Евросоюз.

Партия Прогресса высказывается в том же духе, но более решительно. Она тоже за снижение налогов и свободный рынок, а еще за ограничение миграции и полную замену существующей экономической модели на более открытую - по образцу США. Власть, по ее мнению, должна быть децентрализована, а решения приниматься с помощью референдумов.

Два небольших «довеска» - Христианско-демократическая народная партия и Либеральная левая партия набрали по 5,6 и 5,2 процента голосов соответственно.

О христианских демократах можно сказать, что это единственная партия, выступающая против браков между гомосексуалистами и усыновления ими детей. Внимание либералов в основном занимают экологические и социальные вопросы, они также являются сторонниками мультикультурализма и увеличения миграции в Норвегию.

Сейчас эти четыре разношерстные партии ведут переговоры, чтобы договориться об основных принципах сотрудничества и сформировать правительство. Пока известно лишь то, что его возглавит лидер партии консерваторов Эрна Солберг. Все свои противоречия они должны уладить до 14 октября, когда премьер-министр Йенс Столтенберг представит проект госбюджета на следующий год, а затем официально сложит полномочия.


Алексей Волосевич