Сегодня однозначно можно утверждать, что главная причина недавней серии самосожжений, к которым теперь добавились и поджоги «врагов», - незаконные сносы и конфискации имущества граждан. Причем, в отличие от прошлого времени, «живыми факелами» становятся уже не только женщины, но и мужчины.
Трагедия в Андижанской области
25 января в больнице Андижанского районе одноименной области от сильнейших ожогов скончался 31-летний Хушнуд Гаибназаров - через четыре дня после того, как облил себя бензином и поджег на глазах у сотрудников Бюро принудительного исполнения (БПИ) при Генпрокуратуре Узбекистана. Публичное самосожжение он совершил в знак протеста против конфискации своего дома.
По рассказам родных, молодой человек решился на этот шаг после того, как инспекторы БПИ потребовали от него незамедлительно освободить дом, в котором он жил вместе со своей семьей.
Выяснилось, что еще в 2013 году дом был заложен. Несмотря на многократные просьбы Гаибназарова дать ему время (с 21-го до 24 января), чтобы решить проблему с переездом, сотрудники Бюро принудительного исполнения остались неумолимы. Они заявили, что «люди, претендующие на дом, подожгут его», если семья немедленно не освободит жильё. От безысходности глава семьи облил себя горючей смесью и чиркнул спичкой.
В крайне тяжелом состоянии мужчина прожил в реанимации 4 дня...
Хушнуд Гаибназаров. Фото радио Озодлик
26 января узбекский новостной ресурс Effect.uz, со ссылкой на пресс-службу Генпрокуратуры, пояснил, что в БПИ «не обсуждаются решения суда. Инспекторы обязаны исполнить решения суда, вступившие в законную силу». Подчеркнув при этом, что «имеется законный порядок временного приостановления решения суда». Это значит, что, пожелай инспекторы отсрочить на несколько дней отъем имущества, возможно, человек, принявший мучительную смерть, остался бы жив.
Согласно информации, опубликованной на этом сайте, «исполнительские действия должны были производиться днем позже - 22 января».
«Как бы там ни было, неправильно было пытаться воздействовать на судебное решение о выселении (с целью его приостановления или прекращения – ред.) путем самоподжога», - заявила пресс-служба БПИ.
В настоящее время прокуратурой Андижанского района ведутся следственные действия по факту гибели в результате самосожжения «не согласного с решением суда о [принудительном] выселении из дома гражданина». Возбуждено уголовное дело по ст. 103, ч. 1 УК («Доведение до самоубийства»), говорится в сообщении.
Обстоятельством, вызвавшим шок у очевидцев, стало поведение непосредственных виновников трагедии. В то время, когда Хушнуд, зашедшись в крике, полыхал полутораметровым пламенем (горел он, по словам свидетелей, не менее 6 минут), сотрудники БПИ спокойно «сели в свою служебную машину и закрыли окна». Тушили человека, по словам свидетелей, выбежавшие соседи, они же и отвезли его в районную больницу.
Зажженное полотенце
Другой случай из этого ряда произошел 21 января в Самарканде. По сообщению узбекскоязычного ресурса Qalampir, 41-летняя жительница этого города (Дилором Разыкова – ред.), мать-одиночка, воспитывающая 14-летнего сына, 29 января «пыталась поджечь» явившихся выселять ее из собственной квартиры инспекторов БПИ. Когда инспектора стали донимать женщину требованиями покинуть дом, она плеснула в них бензином и бросила горящее полотенце. На видеозаписи, растиражированной в интернете, видно, что несколько человек с криком разбегаются по лестнице в разные стороны. Зажженная тряпка никого не задела, никто не пострадал.
Конфликт Дилором Разыковой с властями начался в 2017 году после того, как она начала активно бороться против сноса двухэтажного жилого дома в махалле «Тинчлик», в котором проживала вместе с сыном-подростком. Женщина считала незаконным решение хокима (главы) Самарканда о сносе в 2017 году четырех двухэтажных домов, на месте которых строительная компания ООО «SV» («Силк Вояж», ранее она именовалась «Самарканд Агро Экспорт Сервис», и, как видно из ее прежнего названия, занималась другим видом деятельности) вознамерилась построить четырехэтажный дом. В качестве причины сноса дома было названо «несоответствие домов нормам градостроительства». Разыкову не устроило жилье, предложенное взамен её квартиры.
Сотрудники БПИ пытались выселить Разыкову на основании решения Самаркандского городского суда по гражданским делам от 12 сентября 2019 года, принятом по исковому заявлению городского хокимията (администрации) и строительной компании.
В итоге, информирует сайт БПИ, инспектора «наотрез отказались от дальнейшего участия в исполнении профессиональных обязанностей». Прокуратурой же города Самарканда в отношении задержанной заведено уголовное дело по ст. 219, ч.2 УК («Сопротивление представителю власти или лицу, выполняющему гражданский долг»), женщине грозит до пяти лет тюрьмы. После ареста Дилором Разыковой сотрудники БПИ самостоятельно перевезли ее вещи; неизвестно, была ли при этом проведена опись ценностей в присутствии понятых, и что стало её с имуществом.
События в Яккабаге
«Сейчас Диля в тюрьме за то, что отстаивала, как могла, свое право на частную собственность. Ее квартира, которую она с любовью обустраивала, где хотела встретить старость и нянчить внуков, разворочена, как после артобстрела. Я была внутри, когда Диля еще надеялась на справедливость, когда мы еще верили в Верховный суд, в Аппарат Президента, в то, что Закон в отношении нее обязательно сработает. Не сработал... Диля, прости, что давали надежду...», - написала жительница Самарканда Анастасия Павленко.
Очевидцы утверждают, что «у всех, кто сделал видео (в момент, когда женщина бросила подожженное полотенце в сторону инспекторов БПИ – ред.), их отобрали». Видеозапись с места события, как сообщают интернет-пользователи, оказалась лишь у самих «МИБовцев» (так звучит БПИ на узбекском – ред.): «Сейчас показали только малюсенький кусочек, где она [Диля] кидает в них зажженное полотенце, и толпа здоровых мужиков в панике бежит с лестничной площадки. А как они ее довели до этого и что было потом – мы не знаем. Но, видимо, есть что скрывать, раз заставили других стереть».
Авторы многочисленных комментариев в соцсетях обращают внимание на смысловые аспекты произошедшего:
«Каждый защищал бы свою собственность, как мог. А что наши «блюстители закона» на стороне беззакония всемогущих вандалов-застройщиков, - это не новость. (…) И ни один закон тебя не защитит».
«Стая врывается в ее дом, она обороняется, и сама же виновата? И почему она, [законопослушный] житель этого города, обязана отдать свое жильё? Вы еще гетто устройте для такого сноса. Обыкновенный фашизм, довели человека до такого шага».
«Удивляюсь, как еще не расстреливают несогласных с выселением прямо там же, во дворах. За примерами далеко ходить не надо: во время войны, когда немецкая армия выселяла мирное население из понравившихся домов, жителей, кто не хотел уходить, расстреливали…».
Поджог чиновника
«Если бы толку [от сопротивления] не было, тот мужчина, который облил бензином и поджег того, кто сносил его дом, давно бы был и без дома, и без свободы, и без всего вообще! И только из-за общественного резонанса этого не произошло». Эта реплика из всё тех же соцсетей напомнила узбекистанцам о необычном финале прошлогоднего инцидента с попыткой незаконного сноса: не следует бесконечно испытывать терпение народа.
Напомним, в конце июля минувшего года страну всколыхнуло чрезвычайное событие в Кашкадарьинской области: 56-летний предприниматель Бахриддин Исомов, поджег 43-летнего заместителя хокима Яккабагского района Мансура Туймаева за то, что тот собственноручно начал сносить его недвижимость бульдозером. Владелец двухэтажного здания, в котором были расположены магазин и цех, «поджегший» замхокима, заявил, что официального уведомления о сносе он не получал. По словам сына предпринимателя, представители хокимията принесли уведомление, датированное 20 июля, только на следующий день после инцидента.
В результате инцидента чиновник был госпитализирован, как писали СМИ, с 35-40% ожогами тела, против предпринимателя было возбуждено уголовное дело по статье 104 («Умышленное тяжкое телесное повреждение») УК РУз.
Примечательно, что, по словам начальника пресс-службы хокимията Яккабагского района Бозора Азизова, «здание Бахриддина Исомова было построено на законных основаниях пять лет назад, но оно попало под снос из-за расширения дороги». То есть, сначала чиновники выдали разрешение на стройку, а когда строительство было завершено, на что были потрачены большие деньги, сказали, что теперь строение необходимо снести.
События в Яккабаге
Из-за всеобщего возмущения в прессе и соцсетях, Бахриддин Исомов вскоре был освобожден из-под стражи, а прокуратура района переквалифицировала обвинение. В связи со смягчением обвинения мера пресечения в виде заключения под стражу была изменена на освобождение под залог. А в октябре Чиракчинский районный суд по уголовным делам Кашкадарьинской области приговорил предпринимателя Бахриддина Исомова к двум годам ограничения свободы; с зачетом одного месяца и восьми дней пребывания под стражей срок наказания сокращен до 1 года 10 месяцев и 22 дней.
В отношении замхокима Туймаева также было заведено уголовное дело по статьям 192−1 («Нарушение права частной собственности с причинением особо крупного ущерба») и 206 («Превышение власти или должностных полномочий с причинением особо крупного ущерба»). После того, как 2 августа президент Шавкат Мирзиёев раскритиковал главу Кашкадарьинской области Зафара Рузиева за скандальные сносы в Яккабагском районе, заявив, что «ситуация опозорила его политику на весь мир», хоким и прокурор этого района были экстренно уволены. Замхокима Мансур Туймаев также лишился своей должности.
Жертвы «мирного времени»
Вёлся ли в годы независимости подсчет самосожжений, этой уродливой формы протеста против бесправия и несправедливости, вобравшей в себя не только глубоко въевшиеся в сознание предрассудки, отсталость и страх, но и безверие, ощущение полной безысходности из-за неработающих законов, сказать сложно. Но число подобных случаев продолжает расти.
За последние два-три года в Узбекистане зафиксировано более десятка самосожжений (попыток поджога - всего два). Все жертвы – как оставшиеся инвалидами, так и погибшие – люди, пострадавшие, отстаивая свою собственность, либо конфликтовавшие с государственными мытарями.
В сентябре 2017 года 29-летний учитель из села «Уллибог» в Турткульском районе Каракалпакстана Ахмад Ниёзимбетов пытался поджечь себя, протестуя против сноса своего дома. По заявлениям местных властей, «дом учителя был построен незаконно», потому, мол, его и было необходимо снести. Сам педагог настаивал, что дом построен на совершенно законных основаниях, и он имеет все необходимые документы.
14 декабря 2018 года во время приема граждан в районной администрации публично подожгла себя 29-летняя Назима Эргашева из Кибрайского района Ташкентской области. К этому страшному поступку молодую женщину подтолкнули действия сотрудников БПИ, отрезавших в её доме газовую трубу.
В декабре того же 2018 года радио Озодлик поведало о 46-летней медсестре из Каттакурганского района Самаркандской области Зухре Насритдиновой, которая в 2016 году облила себя растворителем и подожгла, будучи не в состоянии терпеть издевательства сотрудников исполнительного ведомства. Те явились с намерением взыскать с нее просроченные долги за коммунальные услуги (в размере 2 миллионов сумов - по тогдашнему курсу примерно 240 долларов США). После случившегося женщина осталась жива, но стала инвалидом, перенеся семь тяжелейших операций. Главного виновника в её доведении до самоубийства приговорили к трем годам заключения, но освободили прямо в зале суда.
Комментарии