Борьба за захват, удержание и осуществление власти – это классическое определение политики, логика которого свидетельствует, что действия тогдашнего киргизского правительства по отношению к Азимжану Аскарову, как и к любому неугодному оппоненту, логичны, закономерны, предсказуемы, но не гуманны. И удивительного в этом ничего нет.

Удивляет, возмущает и обезнадеживает другое. Правовое бессилие международного права и международных структур по защите прав человека, которые исчерпали свои возможности, но так и не сумели добиться освобождения правозащитника за долгие десять лет его заключения.

В деле Азимжана Аскарова киргизское правительство плевать хотело на все «покусывания» его политического авторитета. Потому что сила закона - в наказании за его неисполнение. А призывы международных организаций носят лишь рекомендательный характер, апеллируют к совести и гуманизму, то есть, к тому, чего у политиков просто нет.

Только вот одни лишь «рекомендации» не помогли Азимжану Аскарову ни освободиться, ни реабилитироваться, ни выжить.

Азимжан Аскаров. Фото Шерзода Аскарова

Его наградили премией «Защитник прав человека», чтобы «заставить правительство КР принимать эффективные меры по поддержанию устойчивого мира между узбеками и кыргызами» - объяснил свое решение Госдепартамент США.

Правозащитник заслужил награду, хотя ждал не этого. С полученной медалью он и умер.

Высшая инстанция

Стандартная жалоба в Комитет по правам человека ООН рассматривается до пяти лет. Впечатление такое, что смерти не существует, а правила и законы написаны для тех, кто живет вечно. Применение международного права таково, что в поисках справедливости можно потерять половину жизни. В связи с чем исчезает всякое желание искать справедливость с помощью представителей ООН, несмотря на то, что они - последняя инстанция.

Всем ли доступно международное право? Нет, только тем, кто в состоянии вынести многолетнюю бюрократически-юридическую волокиту.

В рамках учебной программы я побывал в Женеве. Специалисты читали нам лекции. На мой вопрос о сроках рассмотрения жалоб и причинах многолетней волокиты по делам последовал ответ лектора: финансирования не хватает, денег на расширение штата и увеличение объема работ нет. Вероятно, так и есть, но... Думаю не сильно ошибусь если скажу, что на месячную зарплату любого из сотрудников ООН узбекская или киргизская семья проживет год. Работать в подразделениях ООН считается большой карьерной удачей и гарантией финансовой самостоятельности.

И в то же время сотрудники этой организации слишком благополучны, чтобы действительно желать изменений. Перемен хотят те, кого безнаказанно избивает милиция, кого судят по фабрикованным делам за принципиальную гражданскую позицию, кого выгоняют из страны и сажают в тюрьмы, те, кто в них умирает.

Смерть Азимжона Аскарова, в том числе и на совести работников ооновских структур. Но ни один из них не проснется ночью вспомнив, что его нет. Хотя, по декларируемому предназначению, они являются высшей инстанцией по изобличению преступлений против личности. Сотрудникам ООН следовало бы рассказать о своем правовом бессилии, жертвой которого, в том числе, оказался Азимжан Аскаров. Да и не только он.

Костюм с галстуком в женевском офисе - это карьера юриста. А роба в киргизской тюрьме - судьба правозащитника. Было бы хорошо, чтобы ооновцы прошли стажировку в тюрьмах, в качестве заключенных. Возможно, они лучше бы стали понимать правозащитную действительность, её настоящие потребности. «Не может человек по-настоящему разделить чужое горе, которое не почувствовал на себе», - писали древние китайцы.

Комитет по правам человека ООН - не оправдавшая себя надежда Азимжана Аскарова.

Само собой приходит понимание, что право - это то, что простому человеку перепадает по остаточному принципу.

Призывы и рекомендации международных организаций в области прав человека, включая соответствующий Комитет ООН - весь набор инструментов для защиты прав человека и репрессированных борцов за эти права. Размахивание ими призвано продемонстрировать ведение борьбы, в то же время наносящиеся «удары» предельно безболезненны, щадящи и не травматичны.

Бьют, а они «протестуют». Сажают, а они «рекомендуют». Убивают, а они «призывают».

На это, скорее всего, последует ответ: большего мы сделать не можем, таково международное право. Хотя они же его и разрабатывали.

Мне не известно, как в действительности умер Азимжан Аскаров. Предполагаю самоубийство замученного безнадежностью человека. К сожалению...

Его освободила выбранная им смерть. Это она его вывела из тюрьмы на свободу. Получается, что свобода приходит через смерть, международному же праву не хватает силы, чтобы оказать воздействие на судьбу правозащитника. В таком случае да здравствует смерть, знаменующая освобождение и восстановление справедливости, а не какое-то там право…

Даже не знаю, что потрясло меня больше - мученическая смерть Азимжана Аскарова или бесполезность международного права в его деле, заложником которого является любой правозащитник, журналист, гражданский активист и обычный рядовой человек.

Призывов недостаточно

«Президент Кыргызстана Сооронбай Жээнбеков, являясь гарантом прав и свобод, закрепленных Конституцией, в сложившейся ситуации проявил беспринципность, став соучастником политического убийства», - заявили правозащитники из-за рубежа о смерти киргизского коллеги.

Международные организации сделали всё возможное для защиты политического узника, но, в отличие от государства Кыргызстан, набор их инструментов оказался недостаточным.

Бессилие международного права и сила киргизского государства убили Азимжана Аскарова. «Я не люблю насилье и бессилье. Вот только жаль распятого Христа», - пел Владимир Высоцкий.

«Призываем страны демократического сообщества внести Сооронбая Жээнбекова, а также всех должностных лиц, причастных к пыткам и политическому убийству правозащитника Азимжана Аскарова, в «стоп-лист» нарушителей прав человека», - говорилось в обращении защитников прав человека.

Однако тем от попадания в подобный список ни горячо, ни холодно…

Статьи по теме:

AHRCA: «Смерть правозащитника Азимжана Аскарова – политическое убийство»

Погром в Базар-Кургане: кого защищала киргизская милиция