По словам жителей дома, дурно пахнущий случай с попытками его сноса зампремьера назвал «некрасивой историей», а преступные действия бывшего хокима (мэра) Ташкента Тухтаева, одним махом исключившего в 2007 году сотни культурно-архитектурных объектов из госреестра охраняемых, «ошибкой. В цивилизованном мире за такие «ошибки» спрос с виновных – уголовный.
Что же означает появление достопочтенной комиссии в составе первого заместителя хокима по строительству города Ташкента Даврона Хидоятова, хокима Яккасарайского района Анвара Сайфутдинова, заместителя министра культуры Камолы Акиловой и под руководством зампремьера Мусаева в доме, расположенном напротив бывшей обувной фабрики?
Прежде всего – это очевидное доказательство того, что президент Мирзиёев в курсе происходящих событий, и «высокому начальству» дано поручение «разобраться в короткие сроки». Хотя, согласитесь, уже сама постановка вопроса - сносить или не сносить здание, являющееся, согласно законодательству страны, объектом культурного наследия – затея из разряда вопиющих. Заметьте, не под острые государственные нужды, а под коммерческий новострой.
1 дом номер 7 на улице Бабура в Ташкенте
Встреча проходила по всем законам жанра противостояния – защитники дома приводили свои аргументы в пользу его исторической ценности, застройщик со своей корыстной «группой поддержки» - свои. То есть, за оперативный снос и расселение «под котлован».
Поначалу, пока разбирательства шли в т.н. офисе застройщика (в одной из 4-х выкупленных директором ООО «Jemchug House» Тимуром Туракуловым квартир), симпатии членов комиссии явно были на его стороне – как же он, несчастный, «сильно потратился». Больше всех старался заместитель столичного хокима Хидоятов, говоря, что, когда «Jemchug House» покупал решение у «Universal Packing Masters», здание еще не значилось в реестре объектов культурного наследия.
Да и группа бывших жителей, заинтересованных в скорейшем получении «компенсаций» (соответственно, поддерживающих снос объекта культурного наследия), в красках описывала свою незавидную участь бесприютных и загнанных в угол. И чуть было не разжалобили.
Но всё встало на свои места, как только Мусаев со своей свитой решили пройтись по ряду квартир, которые застройщик со своими сторонниками называл «аварийными и непригодными для жилья». После обхода правительственный чиновник в целом остался доволен состоянием здания: «Дом – зур» («красава», отличный)!. И всем стало ясно - это высшая оценка увиденному (даже подумалось: он сам был бы не прочь жить в одном из таких «апартаментов»).
А вот хозяева «раскуроченных» квартир (в 3-х из 16, где для поддержания мифа об «аварийности» содрали даже полы) оказались в очень невыгодном для себя свете. На вопрос изумленного зампремьера: зачем, дескать, нужно было отдирать даже половые доски, бывший владелец одной из таких квартир невнятно пробормотал о своем тяжелом материально-финансовом положении (те, кто знали об этой истории, тихо улыбались).
Однако ставить точку в этом деле еще рано - комиссия обещает вернуться сюда позже, в расширенном составе, чтобы уже «окончательно и бесповоротно» решить судьбу дома.
Тем не менее, на прощание Мусаев сказал, что третьего пересмотра протокола экспертного совета при Департаменте культурного наследия Минкульта не будет.
Отметим, что пока не доведен до завершения целый ряд формальностей по процедуре внесения жилого здания в Нацреестр охраняемых объектов. Объяснение простое: в законодательстве нет понятия «восстановленный объект культурного наследия» - значит, надо будет включать его в список уже как новый, недавно обнаруженный.
И этот продолжающийся позор имеет место на фоне умных мыслей, высказанных недавно президентом Мирзиёевым в послании узбекскому парламенту, где он поручил правительству «в месячный срок принять специальную программу по учету, сохранению и обеспечению охраны объектов культурного наследия»...
Статьи по теме:
Застройщик подал в суд с просьбой аннулировать охранный статус дома-памятника в центре Ташкента
Фарида Шарифуллина: «Кто решил, что экспертиза составлена неверно?»
Объект культурного наследия в Ташкенте искусственно доводится до разрушения