Однако в ходе анализа текста выяснились дополнительные очень важные детали, которые проливают больше света на дальнейший сценарий эволюции правящего режима в стране. Вопреки заявленным улучшениям положений конституции, на деле эта новая версия основного закона сдвигает систему правления в сторону еще большей автократии. Так, если у парламента, пусть даже и такого ручного, было хоть какое-то формальное право утверждать кандидатуры ключевых фигур системы власти – премьер-министра, членов кабинета министров, генерального прокурора, то теперь парламент только «одобряет» эти кандидатуры. Используется слово «одобрение», а не «утверждение», на узбекском языке - «маъқуллаш», а не «тасдиқлаш», как это было в действующей конституции. Если парламент не утверждает эти кандидатуры, то это означает, что он становится преимущественно консультативным органом при авторитарном правителе, а не ветвью власти. Последний получает в свои руки функции не только исполнительной, но и законодательной власти. Теперь президент будет не просто предлагать кандидатуры ключевых должностей к утверждению, а видимо сам их утверждать.
А по вопросу о кандидатуре председателя службы госбезопасности ситуация оказывается еще хуже. Сенату теперь дано только право консультации при обсуждении его кандидатуры. То есть, сенаторам даже не будет позволено «одобрить» кандидатуру главного гэбешника страны.
О чем это говорит?
Видимо, Мирзиёев теряет доверие даже к такому ручному парламенту, каким он сейчас является и всегда являлся. То есть, он, вероятно, боится того, что в результате подковёрной борьбы скрытые силы в структурах власти могут использовать формальные права парламента, чтобы попытаться его сместить. Чтобы этого избежать, он приближает систему власти ближе к типу монархической, лишая Олий Мажлис тех формальных полномочий по ключевым назначениям, которые пока за ним закреплены по действующей конституции.
Шавкат Мирзиёев