Женщины жили в этом же доме, с покойной были знакомы с 2009 года. Сима - бывший преподаватель в школе, София имеет филологическое образование. По инициативе Кормилиной они заключили с ней официальный договор на прижизненный уход в обмен на жильё. Ухаживали год и два месяца ежедневно, до этого более пяти лет - периодически. Два-три соседа, общавшиеся с Кормилиной, не в счет – они могли сходить в магазин за хлебом, поговорить о жизни, политике, но это не заменяло полноценной заботы об одинокой пенсионерке, неспособной обеспечить себя самостоятельно.

Нетрудно догадаться, что после смерти Светланы Ивановны вокруг двухкомнатных квартир, находящихся неподалеку от станции метро Ойбек, то есть, в самом центре столицы Узбекистана, разгорелись нешуточные страсти. В мае 2023-го экспертиза оценила их в 1.638.984.000 сумов (на то время - $143.000), но, как правило, эксперты занижают оценку, реальная рыночная стоимость может быть выше.

Появление родственников

Претендентов на жилье Кормилиной хватало еще при её жизни: по словам соседки, внесенным в протокол допроса, то ей предлагал найти опекуна председатель махаллинского (квартального) комитета, вместе с председателем ТЧСЖ (жилтоварищества – ред.) Плужниковой, то названивали какие-то незнакомые люди, вдруг воспылавшие любовью и заботой. В результате Кормилина сняла дверной звонок и заставила опекунов поменять номер домашнего телефона.

Злоключения Симы Ким начались в день похорон – перед выносом тела к ней подошел представитель «органов» и сообщил, что к ним поступило заявление гражданки Плужниковой, которая «была удивлена смертью недавно вполне здоровой владелицы двух квартир». Председатель ТЧСЖ дала следствию показания о том, что опекуны препятствовали общению покойной с соседями, не давали заносить ей еду и никого не уведомили о её смерти - ни соседей, ни жилтоварищество, ни махаллинский комитет. Позднее всё это будет опровергнуто другими свидетелями.

Недвижимостью Светлана Кормилина за год до смерти распорядилась по своему усмотрению: в отношении одной квартиры был составлен нотариально заверенный договор отчуждения на имя Симы Ким, то есть, последняя должна была обеспечивать дарительницу квартиры жильём, едой, необходимым уходом и помощью в течение жизни, а также оплатить похороны. Вторая квартира через семь месяцев, была подарена ей же.

Сима Ким

Из протокола допроса подозреваемой Симы Ким от 28 января 2021 года:

«В конце декабря 2018 года Кормилина С. впервые заговорила со мной о переоформлении на мое имя принадлежащих ей двух квартир в Ташкенте, на что я ей ответила: у Вас есть сын, он приедет, всё будет хорошо, она в свою очередь сказала, что сына не простит, т.к. он алкоголик и наркоман, и она ему не нужна. В марте 2019 года у нее начались проблемы со здоровьем, а именно - ей стало тяжелее передвигаться, она жаловалась на ноги и стала чаще обращаться за помощью ко мне, сообщила мне о смерти своего сына и вновь повторила, что очень хотела бы стать членом моей семьи (…). Весной 2020 года Кормилина С. пришла ко мне домой (…) говорила, что ей одной очень сложно, у нее никого нет, я представила себя на ее месте, согласилась на ее предложение (…). Получив моё согласие она (…) сразу же потребовала обратиться в нотариальную контору для оформления необходимых документов на мое имя».

Как видим, в качестве наследников Кормилина выбрала тех, кто мог обеспечить ей нормальные прижизненные условия и похороны по религиозному обряду.

При этом родственники у неё были: две неполнородные сестры (общая мать) и сын от первого брака - Дмитрий, но они давно уже жили не в Узбекистане.

Меренкова Ирина, гражданка РФ, бывший сотрудник Минобороны РФ, выехала из Узбекистана в 2005 году.

Каспарова Татьяна, гражданка Бельгии, выехала из Узбекистана в 2000-м.

Ситников Дмитрий, 1970 г.р., выехал на Украину в 1994-м, к отцу, с матерью не общался, умер там в 2019-м. Впоследствии выяснилось, что у Дмитрия были два сына, - наследники Кормилиной по праву представления, - о которых она, по словам Софии Ли, не знала, т.к. с 1994 года Дмитрий матери сын не звонил и не писал. Меренкова предоставила следствию доверенности от них - одну из Польши, вторую из Украины.

Теплоту отношений между сестрами с разницей в возрасте 15 лет показывают слова, взятые из их же показаний:

«До отъезда я с сестрой Светланой виделась очень редко, так как после смерти матери (в 1973 году) Светлана от нас отказалась по личным семейным мотивам. У нас с нею отношения были не слишком близкими». (Меренкова И.И., из протокола допроса).

«Я очень редко общалась со Светланой, потому, что у нас были сложные отношения, у нее был очень сложный характер, мы были сводными сестрами, у нас была только мать родная (Каспарова Т.И., из протокола допроса).

Сестры не общались почти 50 лет, поэтому не могли знать подробностей жизни друг друга, что и всплыло на следствии в их сбивчивых, а иногда противоречащих действительности, показаниях.

«Фамильные ценности»

Каким образом Ирина Меренкова узнала о смерти сестры, не может толком объяснить она сама, поэтому обратимся к ее показаниям в качестве потерпевшей от 23 мая 2023 года: «Моя сестра Татьяна (гражданка Бельгии) наняла мужчину по имени Лазиз, который ухаживал за могилой моей матери. 04.05.2021 года Лазиз отправил мне фотографию могилы моей матери, где она была разрыта (неточность или обман: Кормилина умерла 4 мая в 22:36). Потом мне позвонила Татьяна (…) сообщив мне, что Светлана умерла. Тогда я позвонила своему знакомому Кадырову Ульфату Салохиддиновичу (бывший чиновник и дипломат – ред.), который обо всем расспросил и дал мне телефон домкома Плужниковой».

София Ли

С личностью Ульфата Кадырова София связывает необъяснимые действия следственных органов - возбуждение уголовного дела «на ровном месте», суд по гражданским делам, незаконно проведенный одновременно с уголовным делом, а его решение использовано при вынесении приговора. (Иски, вытекающие из уголовного дела, рассматриваются гражданским судом только после вынесения приговора.) Присутствие Кадырова отмечено на всем протяжении этой истории - установил контакт с Плужниковой (а мог бы напрямую связаться с Симой Ким), сопровождал Меренкову в суд по гражданским делам, участвовал в административном суде против адвокатов Меренковой.

Далее из показаний Меренковой, признанной потерпевшей: «6 июня 2021 года я сама обратилась с письменным заявлением в Генеральную прокуратуру, МВД и МИД Республики Узбекистан».

Следствие, направленное на отъем квартир у Симы Ким (причины смерти - это только один из способов, главной причиной стал вывод экспертизы: «в момент заключения сделок не осознавала значение своих действий»), начавшееся с заявления Плужниковой, было подхвачено Меренковой и растянулось на два года и шесть месяцев.

Поочередно его вели пять следователей, собравших 12 томов уголовного дела, в которых ПЯТЬ отказов в возбуждении дела, несколько приостановлений, 18 нужных и ненужных экспертиз, 62 опрошенных и свидетеля, десятки жалоб и заявлений с обеих сторон.

27 декабря 2021 года отношении Симы Ким возбудили дело по статьям 117 (Оставление в опасности), 228 (Изготовление, подделка документов, штампов, печатей, бланков, их сбыт или использование), 168 (Мошенничество) УК РУз. Первое, по версии следствия, выразилось в том, что в день смерти Кормилиной, когда София Ли три раза вызывала к ней «скорую помощь», Сима Ким сделала запись в сигнальном листе «скорой»: «Отказываемся от госпитализации т.к. она нетранспортабельна». В действительности сделать такую запись убедил их фельдшер, сославшись на то, что больную нигде не примут. Забегая вперед: по этой статье она будет оправдана, а дело по статье 168 прекращено.

Постановлением следователя Ю. Мукадамовой Меренкова была признана законным представителем Светланы Кормилиной, и в тот же день гражданским истцом и потерпевшей, так как, по её словам, зафиксированным в материалах дела, она «ПОНЕСЛА МАТЕРИАЛЬНЫЙ УЩЕРБ, а именно 2 квартиры, расположенные по адресу…» Следователя не остановило очевидное противоречие: как можно понести ущерб, не являясь собственником этих квартир?

Гражданский иск исправленный

В заявлении на имя прокурора Ташкента Меренкова обвинила Симу Ким в завладении двумя квартирами и драгоценностями Кормилиной. К концу следствия драгоценности, по описанию Меренковой, превратились в «золотые изделия 18-19 века, переданные матери из поколения в поколение и это было фамильными драгоценностями, но точный перечень золотых изделий Кормилиной С. и КАК ОНИ ВЫГЛЯДЕЛИ Я НЕ ЗНАЮ». То есть, «украли» то, что описать она не могла.

Единственный свидетель, упомянувший об украшениях Кормилиной, пишет: «Я никогда на Кормилиной не видел золотые украшения, серьги, цепочки она носила с зеленым камнем, но не из драгметалла».

Поводы для статей

Интересы Меренковой поочередно представляли адвокаты Е. Денисова (бывшая судья), Г. Давыдова (бывший следователь МВД), Р. Холматов (член квалификационной комиссии Палаты адвокатов территориального управления по г. Ташкенту), Н. Абдусаломов (бывший следователь СГБ) и единственный адвокат без титулов – Х. Тангибаев. Как видим, в выборе адвокатов Меренкова не мелочилась, видимо считая, что «бывших» не бывает, а их связи помогут достичь скорой победы.

Впоследствии почти год Меренкова с участием Ульфата Кадырова пытались приостановить лицензии у двух из этих адвокатов по причине «слабо проявленного адвокатского профессионализма».

Защитницей Симы Ким стала её дочь – София Ли. Как оказалось, ее интеллекта, отличной памяти, сообразительности и мужества хватило для долгого противостояния целой команде профессиональных юристов.

Впечатляет азарт, с которым Меренкова и ее представители занялись поиском статьи для Симы Ким. Первая версия - уморили голодом, отравили, убили, - не прошла. Десяток свидетелей из числа соседей показали, что Сима с Софией носили еду для Кормилиной сумками, а судебно-медицинская экспертиза дала заключение: «Причина смерти - острая сердечная недостаточность». Ирина Меренкова, прибыв в Ташкент, настояла на эксгумации тела сестры. Но ни механических повреждений тела, ни следов яда экспертам найти не удалось. Результат - отказ в возбуждении дела (11 мая 2021 года).

Следующая версия: «Кормилиной С. не было у нотариуса, подписи ставил другой человек» - была более подготовлена. Из базы МВД «Папилон», используемой при выдаче биометрического паспорта, таинственным образом «исчезли» отпечатки больших пальцев Кормилиной. На вопрос Софии, где обложка паспорта Кормилиной, в которой зашит чип с отпечатками, по её словам, она получила от следователя Мукадамовой устный ответ: «Обложки нет, есть только страницы паспорта». При этом Мукадамова почему-то не озадачилась вопросом о необходимости возбуждения уголовного дела по статье 278-4 «Модификация компьютерной информации и привлечения к ответственности лица, удалившего хранящуюся в компьютерной системе информацию» УК РУз.

Эту версию помог признать несостоятельной Минюст, предоставивший информацию по совершенным сделкам, а также настаивавшая на законности сделок нотариус Ганиева, Софии же удалось найти таксистов Яндекса, которые возили женщин к нотариусу и в своих показаниях подтвердили факты их доставки в дни заключения договоров.

Третья по счету версия – «мошенничество» - невозможна сама по себе. Нельзя завладеть чужим имуществом или правом на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием в присутствии нотариуса. Ганиева, имея опыт судебных тяжб, трижды устанавливала дееспособность Кормилиной, и отговорила ее от дарения сразу двух квартир, предложив сначала заключить договор отчуждения и посмотреть, как его условия будут выполняться. Что и было сделано.

Последняя попытка возбудить хоть какое-нибудь дело, предпринята в августе 2021-го.

Меренкова подала заявление в РОВД и прокуратуру Чиланзарского района Ташкента с просьбой привлечь Симу Ким за вскрытие могилы матери к административной ответственности (по воле Кормилиной её похоронили в одной могиле с матерью, умершей в 1973 году).

Наконец, 15 апреля 2023 года старший следователь О. Хатамова прекратила уголовное дела в связи с истечением срока давности и отсутствием в действиях Симы Ким состава преступления.

«Кража» и «невменяемость»

Смириться с поражением Ирина Меренкова не смогла, и, вероятнее всего, по подсказке своего адвоката - Давыдовой, написала заявление «на отвод органу следствия ВСЕГО ГОРОДА ТАШКЕНТА».

10 мая 2023 года заявление Меренковой и Давыдовой с просьбой поручить расследование Следственному департаменту при МВД Республики Узбекистан поступило начальнику этого ведомства. Трудно даже представить, куда пошлют гражданина Узбекистана, заяви он отвод всем следователям города. Но - о чудо - 29 мая Меренкова получает ответ заместителя начальника управления: «…уголовное дело принято в производство Следственного департамента при МВД Республики Узбекистан».

23 мая того же года следователь по особо важным делам Следственного департамента Х. Якубов принял дело к своему производству и взялся за него, образно выражаясь, засучив рукава. Перечисление нарушений норм УПК, допущенных Якубовым, утомит даже самого стойкого читателя. Остановлюсь на наиболее важных, имеющих значение для дела.

Ради «нейтрализации» активной защитницы 23 ноября Якубов выносит постановление «О привлечении к участию в уголовном деле в качестве обвиняемого и дополнении обвинения» в отношении Софии Ли. То есть, из защитницы она была превращена в обвиняемую. Такое же постановление вынесено и в отношении ее матери - Симы Ким. В новом обвинении к ранее предъявленным статьям добавляются статьи 169 (Кража; пункт «Тайное хищение чужого имущества в особо крупном размере») и 227 (Завладение, уничтожение, повреждение или сокрытие важного личного документа, повлекшее тяжкие последствия) УК РУз.

По ходатайству Якубова, с согласия заместителя генпрокурора Узбекистана Светланы Артыковой, пока еще подозреваемая София Ли, определением судьи С. Ибадова заключена под стражу.

Эта мера применяется в делах об умышленных преступлениях, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет. После чего, с 12 октября 2023 года София на семь месяцев переезжает в Следственный изолятор-1 (Таштюрьму).

Сима Ким при посещении Таштюрьмы

Теперь следователю никто не мешает и можно манипулировать законодательными актами по своему усмотрению.

«Находчивость» следователя Якубова проявилась еще и в том, что в Постановлениях Пленумов Верховного суда он отыскал следующую фразу: «Обман заведомо для виновного лица, не способного понимать значение происходящего и получение от него имущества следует квалифицировать не как мошенничество, а как кражу, поскольку в этих случаях лицо не осознает, что имущество выходит из его владения».

При этом дипломированные юристы Якубов, Артикова, Ибадов почему-то забыли, что, кроме разъяснений ПП ВС существует термин «состав преступления» - один из ключевых институтов общей части уголовного права.

Вот и вменили Симе Ким и Софии Ли кражу в особо крупном размере - двух квартир на общую сумму в 143 тысячи долларов, в валютном эквиваленте.

В то же время диспозицией статьи 169 УК кража определена как тайное хищение чужого имущества - то есть, противозаконное изъятие имущества, совершенное в отсутствие владельца этого имущества или посторонних лиц, либо в их присутствии, но незаметно для них.

Тайное (скрытое) хищение/завладение имуществом лишает законного владельца возможности определить фактического обладателя этого имущества - где и у кого находится украденная вещь, что позволяет похитителю бесконтрольно распоряжаться украденным имуществом - продать, подарить, обменять, уничтожить и т.д. В результате владелец лишен возможности когда-либо восстановить свое право собственности на украденную вещь. По этой причине предметом кражи (объектом состава преступления) может быть только движимое, перемещаемое в пространстве имущество - кошелек, колесо машины, корова, сто тонн металла. т.е., имущество, которое можно неоднократно перепродать (подарить, обменять, украсть) без регистрации права собственности на него.

Соответственно, недвижимость не может быть предметом кражи, так как ее невозможно унести с собой, разобрать, продать по частям, а каждый переход права собственности на нее должен быть зарегистрирован в соответствии с законодательством (с Гражданским кодексом и законом «О нотариате). Бесконтрольно распорядиться недвижимостью нельзя, поэтому собственник всегда имеет возможность восстановить своё право собственности.

Обе квартиры находятся на своих местах, никто их не унес - значит, не украл, и, значит, по предъявленному обвинению отсутствует состав преступления, и София отсидела семь месяцев по ложному обвинению. А это уже статьи для следователя, прокурора и судьи: 230-я (Привлечение невиновного к ответственности) и 231-я (Вынесение неправосудного приговора, решения, определения или постановления) УК РУз.

Светлана Кормилина на учете в психиатрической больнице НЕ СОСТОЯЛА, решения суда о признании ее недееспособной нет, две посмертные экспертизы дали заключения: «ответить на вопрос, осознавала ли Кормилина С. значение своих действий при заключении договоров не представляется возможным».

Как же сделать из Кормилиной лицо «не способное понимать значение происходящего»?

Очень просто - надо найти новых свидетелей для психолого-психологической экспертизы и добавить к ранее данным показаниям Плужниковой и других свидетелей слова: «В дополнение к объяснительной хочу сказать, что Светлана Ивановна страдала временной потерей памяти, просила меня написать на бумаге, как пользоваться краном, как поворачивать ручку крана, забывала выключать свет, газ. Не помешает добавить немного «деменции» и готово - эксперт ставит диагноз на основании показаний группы «свидетелей».

Таких «дополненных» показаний в деле три листа, причем дополнения отличаются по почерку, цвету бумаги и чернил. Они появились в период расследования дела следователями Мукадамовой и Якубовым.

После двух лет следствия Меренкова «вспомнила» о двух новых свидетелях - в деле появились врач поликлиники У. Каландарова и гражданка Бельгии Т. Каспарова (сестра Меренковой), чьи показания легли в основу нужной экспертизы. Каландарова сообщила, что выезжала к больному в дом № 4, напротив которого находился дом 12/1 (место жительства Кормилиной), видела ее на расстоянии 7-8 метров, не выходя из машины, диагностировала начинающуюся деменцию и уехала.

Проверка показала, что расстояние между указанными домами примерно 500 метров, обзор перекрывают другие дома. То есть, показания Каландаровой - заведомая ложь.

«Об ответственности предупреждена»

Но вершиной творчества следователя Якубова стал допрос «свидетеля» Каспаровой. С помощью мессенджера Телеграм он был проведен через 40 минут после допроса Меренковой, которая сообщила следователю о новых свидетелях.

Протокол допроса «свидетелем» не подписан, в материалах дела нет сведений о проверке документов, удостоверяющих личность Каспаровой, о наличии международного договора Узбекистана с Бельгией о правовой помощи и правовых отношениях по уголовным делам, об использованных технических средствах и оборудовании, бельгийце-организаторе, получившем поручение Якубова о проведении следственного действия, его присутствии рядом с Каспаровой до окончания допроса, видеозаписи допроса и протокола о признании допроса доказательством по делу.

Читаем: гражданство - Бельгия, паспорта при себе не имеет, со слов представит органу следствия позже, права и обязанности разъяснены, об ответственности за ложный донос и дачу заведомо ложных показаний предупреждена! Гражданка Бельгии, находящаяся в Бельгии? Как Якубов собирается привлекать ее, когда уже доказана заведомая ложность ее показаний, - поедет арестовывать в Европу?

В итоге Каспарова почти под копирку повторила показания Меренковой о золотых украшениях, Плужниковой - о «беспамятстве» Кормилиной, ведь никто ее привлечь к ответственности не сможет. А, может, никакая Каспарова и не давала никаких показаний.

Предварительное следствие закончено, надо выносить обвинительное заключение - и кто же его утвердил? Заместитель Генерального прокурора Светлана Артыкова, 27 ноября 2023 года.

Светлана Артыкова. Фото Генпрокуратуры

Знающие люди говорят, что прокуроры нередко подписывают обвинительное заключение, практически не читая. Вот и здесь представитель надзирающего органа не обнаружил никаких нарушений, а они есть:

- как сказано выше - кража недвижимости невозможна;

- согласно заключению судебно-почерковедческой экспертизы, проведенной с грубыми нарушениями УПК, запись и подпись в договоре дарения от имени Кормилиной выполнила Сима Ким. А где ВРЕМЯ, МЕСТО, СПОСОБ совершения преступления, необходимые для направления дела в суд? Если Сима совершила подделку в присутствии нотариуса, то Ганиева - пособник преступления, но её к ответственности привлекать не собираются. А в отсутствие нотариуса сделок не бывает: все записи и подписи ставятся только в его присутствии – этого требует закон «О нотариате».

- субъектом состава преступления по статье 117 («Оставление в опасности») УК – должны быть врачи «скорой помощи», не забравшие Кормилину в стационар. Согласно закону «Об охране здоровья граждан» (статья 26) в случаях, когда состояние гражданина не позволяет ему выразить свою волю, а медицинское вмешательство неотложно, вопрос о его проведении в интересах гражданина решает консилиум, а при невозможности собрать консилиум - непосредственно лечащий (дежурный) врач с последующим уведомлением должностных лиц лечебно-профилактического учреждения, - а не опекуны.

Два суда

В суд первой инстанции Софию доставляли под конвоем, с материалами дела она смогла ознакомиться лишь через два месяца после приговора, перед рассмотрением дела апелляционным судом.

Судья Ш. Шерматов согласился со словами Софии о фабрикации дела – имеется аудиозапись его высказывания «Дело сфабриковано». Тем не менее, он вынес обвинительный приговор, оставив им по две статьи – «кража» и «подделка документов», обеим женщинам назначено по 8 лет условно, а Софии грозит еще и пожизненная депортация из Узбекистана после отбытия испытательного срока - она гражданка России.

Из СИЗО её отпустили 30 апреля, после вынесения приговора.

Суд апелляционной инстанции прошел с грубейшими нарушениями законности, судом не принято никаких мер для установления истины по делу. При наличии очевидных противоречий, не допрошены даже свидетели, подлежащие вызову в суд, не исследованы недопустимые доказательства, не удовлетворено НИ ОДНО ИЗ ХОДАТАЙСТВ и заявлений Софии.

16 сентября Ташкентский городской суд в составе судей К. Мирсафаева, А. Шамсутдиновой, А. Икрамова оставил приговор без изменений.

С этого дня ташкентцам надо быть настороже - придёте с прогулки, а квартиру уже унесли.