Медиа-конференция ОБСЕ в Ташкенте: что это было?

Среда, 22 Ноября 2017

Со времени 19-й центральноазиатской конференции ОБСЕ «Открытая журналистика в Центральной Азии», состоявшейся в Ташкенте, прошел уже месяц. Улучшилась ли за это время ситуация со свободой слова в Узбекистане? Ответ очевиден: сразу же после ее окончания был арестован известный блогер Хаёт Хан Насреддинов, затем принято правительственное постановление, предписывающее МВД круглосуточно отслеживать в интернете и в соцсетях публикации, «посягающие на авторитет внутренних органов», и доносить о них руководству этого ведомства для незамедлительного реагирования. Так стоило ли вообще огород городить, то бишь проводить в стране со столь репрессивным режимом конференцию по свободе слова? Что она вообще представляет собой, эта ежегодная конференция, приносит ли она хоть какие-нибудь результаты? Об этом – в отчете с ее заседаний.

Медиафорум проводился 18-19 октября в столичной гостинице «Windham Tashkent» (бывшей «Дедеман»), где был снят большой зал. Для Узбекистана это стало самым значимым событием в сфере СМИ за полтора десятка лет: в последний раз такое мероприятие прошло здесь в 2002 году под лозунгом «Свобода СМИ и коррупция», после чего Ислам Каримов решил, что это ему не нужно. Нынешняя конференция собрала около сотни участников - журналистов, чиновников и прочих личностей, имеющих какое-либо отношение к СМИ из пяти стран Средней Азии и Монголии, а также множество узбекских телевизионщиков, явившихся за картинкой «очередного результата реформ, осуществляемых под руководством нового президента».

День первый

Первый день был посвящен разговору о современных средствах распространения информации. Арлем Дезир, представитель ОБСЕ по вопросам свободы СМИ (бывший первый секретарь Социалистической партии Франции), сменивший на этом посту в июле 2017-го Дуню Миятович, во вступительной речи сказал, что «свобода СМИ – это воздух демократии», что «качественный журнализм разоблачает липовые новости» и что «мы будем приветствовать освобождение других журналистов Средней Азии».

На конференции ОБСЕ в Ташкенте

На конференции ОБСЕ в Ташкенте

Собравшихся поприветствовал вице-спикер нижней палаты парламента Узбекистана, отметивший нацеленность президента Мирзиёева на осуществление важных демократических реформ. По его словам, преобразования отразятся на свободе слова и деятельности СМИ и будут способствовать их развитию в стране.

Затем Арлем Дезир предоставил слово Ильхому Абдуллаеву, председателю Комитета по вопросам информации и коммуникационных технологий парламента Узбекистана, - тому самому, который на прошлой конференции ОБСЕ без зазрения совести врал, что правительство Узбекистана не блокирует никакие информационные сайты, - назвав его своим другом.

Абдуллаев ритуально помянул о «широкомасштабных реформах, осуществляемых в Узбекистане под руководством Шавката Мирзиёева», затем стал говорить о количественном росте СМИ (узбекские чиновники всегда об этом говорят, будто в увеличении количества «ретрансляторов гипноизлучения» есть что-то хорошее), и о том, что телепередачи в стране распространяются на нескольких языках.

«Сегодня около 70 процентов теле- и радиоканалов и более 90 процентов интернет-изданий являются негосударственными СМИ», - поведал он. (С полным текстом его выступления можно ознакомиться здесь).

В принципе его можно понять: человек имеет высокооплачиваемую работу, и вылетать с нее за реалистичную оценку обстановки в области СМИ не входит в его интересы, тем более что это всё равно ни на что бы ни повлияло. Кроме того, в первый день, как выше уже говорилось, речь шла вовсе не о вопросах свободы слова. Так что его намеренно пустое, формальное выступление вполне вписывалось в установленную повестку. Тем не менее, оно было вознаграждено аплодисментами.

«Спасибо большое за добрые слова в адрес участников конференции. Мы прекрасно помним, что благодаря вашему участию в прошлой конференции в Вене родилась идея проведения конференции в Ташкенте. Мы все очень рады быть в столице Узбекистана», - поблагодарил его один из организаторов.

Другие ораторы выступали примерно в этом же духе.

«Спасибо узбекским друзьям, которые с присущим узбекскому народу особым душевным гостеприимством задали все условия для комфортного пребывания в этой стране и проведению форума на высоком организационном уровне», - разразилась похвалами Ирина Имамкулиева, редактор газеты «Нейтральный Туркменистан.

«В Туркменистане развитию и внедрению и цифровых, и информационно-компьютерных технологий во всех сферах общественной жизни, в том числе и в средствах массовой информации, уделяется особое внимание, - продолжила она. (…) - Президент и правительство страны рассматривают данный процесс как важный аспект преобразований, в том числе развития демократических процессов (!), обеспечения свободы развития средств массовой информации и, главное, улучшения качества жизни в стране». (Если бы на конференции присутствовал диктор северокорейского телевидения, наверно он выражался бы схожим образом.)

В той же тональности высказался и Рузадор Мухаббатшо, член Комитета по международным делам, международным организациям и СМИ парламента Таджикистана. Мне запомнилась его фраза о том, что «свобода СМИ нарастает» (удои растут).

Представитель Казахстана Михаил Комиссаров, зампредседателя комитета госконтроля в области информатизации и СМИ министерства информатизации и коммуникации, говоря о заблокированных в этой стране веб-изданиях, сообщил, что редакция любого сайта, доступ к которому на территории Казахстана ограничен, в любой момент может уведомить его ведомство, что материал, из-за которого было принято решение об ограничении доступа к нему, удален, и в течение трех дней доступ будет восстановлен.

«Там, где мы видим, что контент Интернет-ресурса в целом нормальный, соответствует требованиям законодательства, не направлен на распространение каких-то деструктивных идей, то мы, прежде чем принимаем какие-то меры, направляем официальное уведомление и пытаемся созвониться, то есть выйти на контакт, решить вопрос миром. Если редакция отказывается и настаивает, что это её принципиальная позиция, тогда уже принимаются какие-то технические меры», - пояснил он.

На конференции ОБСЕ в Ташкенте

На конференции ОБСЕ в Ташкенте

Лола Исламова, редактор узбекского информационного сайта «Анхор.уз», сделала любопытное сообщение относительно популярности разных мессенджеров и соцсетей.

По ее словам, самым популярным в Узбекистане мессенджером является Телеграм: республика находится на втором месте в мире по количеству его пользователей, после Ирана. Среди соцсетей наибольшим спросом пользуются «Одноклассники» - 2,5 миллиона человек, «В Контакте» - 2 миллиона и Фейсбук – 0,5 миллиона. Группа «Потребитель.Uz» в Фейсбуке, недавно зарегистрировавшаяся в качестве СМИ, насчитывает 175 тысяч участников. А вот узбекские соцсети, а их аж 37 штук, пребывают в явном упадке.

Бактыгуль Норузбаева, директор департамента информации и массовых коммуникаций Министерства культуры, информации и туризма Киргизии отметила, что блокирование сайтов не приводит к результатам и государство борется с [экстремизмом], предоставляя информацию, развеивая разные слухи в зародыше. И, то ли она, то ли какой-то другой участник конференции из этой же страны проинформировал, что «в ближайшие годы широкополосным интернетом будет обеспечено всё население республики, включая жителей отдаленных сел».

Илим Карыпбеков, директор Киргизской радио- и телевизионной корпорации, объявил, что для его страны все эти проблемы – уже вчерашний день, так как она самая свободная, в смысле, передовая. Однако за судьбу телевидения он спокоен: «Интернет никогда не будет производить такой художественный контент, как телевидение – интернет-пользователи не имеют ресурсов и квалификации, чтобы создавать качественный продукт». Так что, подытожил он, телевидение никогда не умрет.

Затем выступила участница конференции из Узбекистана – Гульнара Бабаджанова, директор центра переподготовки журналистов, которая, в частности, предложила как можно быстрее ввести медиаграмму потребителей информации. «Медиаграмма даст импульс для развития нового направления - контента, создаваемого потребителями информации, так называемой гражданской журналистики», - пояснила Бабаджанова.

Она также уведомила, что представительство ЮНЕСКО в Узбекистане совместно с фондом поддержки СМИ, ЮНИСЕФом и еще какой-то организацией разработали этический кодекс журналистов, который уже был обсужден, и в основном пока не принят. По мнению выступающей, его принятие может стать важным шагом для развития качественной журналистики. (С полным текстом её выступления можно ознакомиться здесь).

Далее зачем-то обсуждались «традиционные» и «нетрадиционные» СМИ, что это такое и чем они отличаются. Звучали фразы «новые форматы», «новые методы передачи информации», лился поток общих выражений ни о чем. О репрессивных правительствах, препятствующих передаче этой самой информации, на форуме тактично не упоминалось.

В целом всё это было бессмысленным перечислением всем известных тенденций. Даже не обсуждением: кто-то выступал, все его вежливо слушали, затем выступал другой, третий, четвертый, при этом каждый говорил о чем-то своем, совершенно не имеющем отношения к сказанному ранее. Информационная составляющая этих выступлений была немногим выше нуля: ведь все сидящие в зале при желании могли бы найти подобную информацию – и даже более значимую – в интернете за десять минут. Зачем надо было заставлять сотню участников из разных стран выслушивать общеизвестные вещи, непонятно. Вероятно, лишь для того, чтобы занять целый день разговорами на не «опасную» тему.

После сытного обеда бессмысленные речи продолжились. Публика сильно поредела. Телевизионных операторов стало меньше. Я вернулся в зал и мужественно досидел до конца, как и большинство моих узбекских коллег-журналистов (тех, кого я знал, было человек восемь).

День второй

Следующая часть конференции оказалась более содержательной, поскольку была посвящена докладам о ситуации в области СМИ и свободы слова в среднеазиатских странах.

О происходящем в Таджикистане рассказал Нуриддин Каршибоев, председатель Совета по СМИ и Национальной ассоциации независимых СМИ (я слушаю его выступления уже третий год подряд: он всегда хоть и дипломатично, но смело обрисовывает безрадостное положение дел в своей республике):

«Ситуация является очень тревожной, и можно сказать катастрофической». «Законодательство о деятельности средств массовой информации в Таджикистане ужесточается. Один конкретный пример – теперь, согласно изменениям и дополнениям в закон «Об оперативно-розыскной деятельности», все интернет-пользователи обязаны [находиться] «под колпаком». Спецслужбы имеют право отслеживать посещение сайтов, посещение (неразборчиво) в социальных сетях и даже электронную почту. В Таджикистане создана киберполиция, и эта структура при МВД уже действует, по последним данным (…) пользователи интернета, социальных сетей привлекались к ответственности». «Другая проблема - это несоблюдение баланса между вопросами национальной безопасности и правами человека. Под предлогом борьбы с терроризмом и насильственным экстремизмом часто вводятся ограничения на деятельность СМИ и журналистов. К большому сожалению, наблюдается давление на журналистов путем оказания давления на [их] родственников». «Прогнозы на будущее не очень хорошие. В ближайшем будущем пространство для выражения свободы мнений будет оставаться очень ограниченным и продолжит сужаться. Несмотря на экономический кризис, некоторые СМИ смогут сохраниться как бизнес, но не как институт гражданского общества». (С полным текстом его выступления можно ознакомиться здесь).

Туркменская пресса

Туркменская пресса

В делегацию Туркмении, представленную такими «свободолюбцами» как редактор газеты «Нейтральный Туркменистан», корреспондент госинформагентства TDH и безмолвная группа товарищей в темных костюмах, организаторы включили и редактора базирующегося за границей независимого издания «Альтернативные новости Туркменистана» Руслана Мятиева, которому в итоге и предоставили возможность рассказать о том, как приходится добывать и распространять информацию в этой стране. Вот некоторые отрывки из его выступления:

«С середины 90-х СМИ Туркменистана превратились в рупор власти, в инструмент строительства культа личности президента. Со страниц газет исчезла всякая критика (…). Сегодня вся страна буквально просыпается вместе с президентом и вместе с ним ложится спать». «В январе 2013 года в Туркменистане был принят закон о СМИ, который провозглашает свободу на сбор и распространение информации, запрещает цензуру. Но на деле репортеры и фрилансеры, пишущие независимым туркменским зарубежным изданиям, подвергаются гонениям. Против них фабрикуются уголовные дела и их надолго отправляют в места лишения свободы. Яркий пример – мой коллега Сапармамед Непескулиев, он (…) писал о плохих дорогах в своем регионе, о нехватке питьевой воды, о проблемах в образовании, здравоохранении, о состоянии местных кладбищ, и всё это он подтверждал своими очень качественными фотоснимками. В июле 2015 года спецслужбы подкинули ему запрещенный в стране наркосодержащий препарат Трамадол и осудили на три года. Все крупнейшие международные правозащитные организации призвали Туркменистан освободить его из заключения, а Рабочая группа ООН признала его арест произвольным и связала лишение его свободы с его гражданской активностью. Непескулиев до сих пор продолжает оставаться в заключении. Недавно его имя было внесено в список исчезнувших в туркменских тюрьмах людей». «И случай с ним к сожалению не единственный. В прошлом году на три года был осужден активист Гаспар Маталаев, который сообщал об использовании в Туркменистане принудительного труда во время сбора хлопка. Во время следствия его пытали электротоком, заставили взять на себя мошенничество и дачу взятки. Пытали и Худайберды Аллашова – внештатного корреспондента Радио Свободы, в итоге дали условный срок за хранение запрещенного насвая». «Независимых изданий, освещающих события внутри Туркменистана, немного, а точнее – всего 5, и они по объективным причинам вынуждены работать из-за рубежа. Их сайты в Туркменистане заблокированы». «В заключение хочу привести некоторые цифры из ежегодного рейтинга «Репортеров без границ» по свободе прессы в мире: в 2015 году Туркменистан из 180 стран был на 178 месте. В 2016 году также на 178 месте. И в 2017 году также на 178 месте. Как видим, в Туркменистане ситуация со СМИ стабильная. Стабильно плохая». (С полным текстом его выступления можно ознакомиться здесь).

После двух этих открытых и правдивых выступлений настала очередь «принимающей стороны», как выразился ведущий. Информировать о ситуации в Узбекистане взялась Гульнара Бабаджанова, которая говорила минут пятнадцать, не забывая упоминать «проводящиеся реформы» и уверяя, что ситуация в области СМИ в полном порядке:

«[Сегодня в Узбекистане] существует плюрализм мнений, учитывая то, что сейчас у нас весь год проходит диалог с народом, то есть пресса активно участвует в этом диалоге и является одним из важнейших каналов, инструментов для проведения такого диалога. И люди обращаются в СМИ, и не только простые граждане, но и государственные чиновники всех рангов». «Конечно, сделано очень много, но на этом пути развитие наших СМИ не останавливается, потому что появляются новые и новые СМИ, и если мы возьмем Интернет, интернет-СМИ, то их уже у нас около 400, это действительно целая армия таких плюралистических медиа, которые осуществляются силами молодых людей». «Главным изменением явилось то, что у нас руководство страны, президент сам провозгласил такой лозунг, что не народ для государства, а государство для народа». «В СМИ сегодня нет запретных тем для журналистов, конечно, за исключением тех тем, которые обозначены в законе «О защите государственных секретов». (С полным текстом ее выступления можно ознакомиться здесь).

Примечательно, что она ни словом не обмолвилась об арестованном недавно журналисте Бобомуроде Абдуллаеве, содержащемся в изоляторе СНБ, к которому, вопреки закону, не допускают адвоката, ни о блокировке свободных сайтов.

Ее мнение по этим пунктам попытался прояснить независимый журналист Сергей Наумов, обратившийся к ней с вопросом, может ли она прокомментировать освобождение после девятилетнего заключения журналиста Салиджана Абдурахманова и недавний арест Абдуллаева, в защиту которого выступили многие авторитетные международные журналистские организации и Пен-клуб.

Ответ Бабаджановой: «Что касается освобождения журналистов или господина Абдуллаева, то там суд разбирается с Абдуллаевым, поэтому я сейчас не могу, пока нет решения окончательного, я не могу комментировать это, потому что вы знаете, что судебная власть независима, и у меня нет на руках дела этого. Ну, то, что я знаю, то, что мне говорили, там он, конечно, нарушил законы. Это раз. То, что касается освобождения журналиста, вы знаете, что сейчас идет широкомасштабная судебно-правовая реформа, вот в рамках этой реформы очень много либерализационных мер, которые помогают уже разбираться по-новому в этих делах и освобождать людей даже раньше срока».

Честно говоря, для меня так и осталось загадкой, чему Г.Бабаджанова и ее «центр переподготовки журналистов» могут кого-нибудь научить, и как «переподготовить».

После реплики медиадеятеля Фирдавса Абдухаликова, попытавшегося разрекламировать школу молодых журналистов при возглавляемой им Национальной ассоциации электронных СМИ Узбекистана (НАЭСМИ), куда в первой половине 2000-х годов в принудительном порядке были согнаны владельцы частных телестудий, чтобы власти могли контролировать содержание их программ, правом задать вопрос воспользовался еще один участник конференции, Иоганн Бир, представитель международной организации «Репортеры без границ».

Он поинтересовался, почему семья Бобомурода Абдуллаева два дня не получала никаких вестей о его аресте, почему ему ограничен доступ к адвокату, и почему его мать и родные не могут с ним встретиться. Ни один из узбекских делегатов-чиновников на этот вопрос не отреагировал, поэтому минут через десять я уточнил, будет ли Гульнара Бабаджанова на него отвечать. Та тихо сказала, что нет.

Затем ведущая предложила прокомментировать всё сказанное туркменской делегации. Слово взяла Ирина Сальникова, корреспондент Государственного информационного агентства Туркменистана. Она эмоционально, с «надрывом», как бы оскорбившись «инсинуациями», стала уверять собравшихся, что никакой цензуры в Туркмении не существует.

«Цензуры нет, это абсолютно точно», - заблажила она. - «А то, что фамилия президента часто упоминается, [это] потому, что он очень много работает. У него в день бывает 6-12 приемов с представителями разных мировых экономических структур. И конечно мы о каждом этом приеме, - один в области текстиля, другой в области химии, третий в области строительства, нефтегаза, - мы обо всем этом должны информировать наших читателей». «О случаях, когда у нас пытали журналистов, я даже не слышала, не то, что я не знаю об этих конкретных случаях, но я даже в узкой журналистской среде, - ну, мы все друг с другом знакомы, у нас город небольшой, - не слышала, чтобы кого-то пытали, кого-то сажали». «Уровень жизни в Туркменистане сегодня по сравнению с десятилетней давностью существенно, в разы поднялся. Строятся новые не только там предприятия, но и квартиры площадью до 200 квадратных метров с 1-процентной ипотекой в год». «Идет сгущение, очернение красок…».

Туркменские спецслужбисты

Туркменские спецслужбисты

Причина этого патриотического порыва вскоре выяснилась: её выступление неотрывно снимали на камеры три строгих телеоператора. Руслан Мятиев сообщил, что это туркменские мнбшники, которые посещают каждую подобную конференцию.

Слово взяла участница форума из Казахстана, прокомментировавшая упоминание Гульнары Бабаджановой о разработке рядом организаций этического кодекса узбекских журналистов: «Он у нас есть в Казахстане, принят более 5-6 лет [назад], причем не самими журналистами, а был спущен «сверху», и, насколько [мне известно] журналисты о его существовании не знают. И мы, медиаэксперты, правозащитники, против подобных этических кодексов».

«То, что мы критикуем наши правительства (…), критика в адрес законодательного органа, исполнительного органа, обсуждение этих критических замечаний, я думаю, что это признак демократии, - добавил Нуриддин Каршибоев. - Я бы посоветовал некоторым коллегам из Узбекистана и Туркменистана немножко спуститься из состояния эйфории. Мы все патриоты своих стран, своих наций, но критика - это не означает, что мы враждебно настроены против наших государств».

С очередным вопросом к Гульнаре Бабаджановой обратился журналист Толкун Умаралиев, представляющий телеканал «Настоящее время». Он поинтересовался, есть ли в Узбекистане самоцензура. И в качестве примера привел случай, когда президент Мирзиёев летал в Нью-Йорк, а затем в Сочи на самолете Алишера Усманова. По его словам, эта тема не поднималась в узбекских СМИ. И только после публикации о том, что президент, оказывается, арендует этот самолет у российского богатея, местные журналисты перестали об этом перешептываться и начали писать. Однако они не посмели затрагивать этическую сторону данного вопроса.

«Эту информацию я сама лично читала и в «Кун.уз», и в «Газете.уз», «Подробно.уз», «Анхор.уз», - возразила Гульнара Бабаджанова. - Эта информация широко была распространена на этих сайтах. Если они дали попозже, это исходя только из того, что любую новость, любые вести перепроверяют сто раз. Для того чтобы действительно не нарушить и этические нормы и в то же время чтобы это не стало фейком очередным».

«Потом, о каких этических нормах можно говорить здесь, если это нормальная практика, - продолжила она. - Мы же не пишем и не кричим на все стороны, что Трамп на своем самолете личном частном летает, да? Почему бы нет? Я не вижу криминала в этом, абсолютно. Поэтому пока не перепроверяется информация сто раз, ничего не дается. Это нормальная практика нормального качественного журнализма».

И снова у меня возник риторический вопрос: чему она может кого-либо научить в своем центре переподготовки журналистов?..

После этого с докладом о ситуации в Казахстане выступила Тамара Калеева, президент международного фонда защиты свободы слова «Адил соз»:

«Если еще несколько лет назад у нас расправлялись с неугодными журналистами, с неугодными СМИ путем обвинения в клевете, в каких-то иных преступлениях, разоряли их в форме компенсации морального вреда на астрономические суммы в отношении крупных чиновников, то в последние годы у нас преобладают обвинения экономического характера». «Законодательство у нас репрессивное, не соответствующее демократическим стандартам по большинству параметров (…), и в этом году нам готовят очередные поправки к закону «О средствах массовой информации». (…) Предлагают обязать журналистов получать согласие на публикацию фактов из личной семейной жизни, личной семейной тайны. Что такое личная семейная тайна? В законодательстве Казахстана, как и в [законодательстве] других стран нигде [это] не оговорено, критериев нет, это полная гарантия судебного произвола, и полное свертывание журналистских расследований и борьбы с коррупцией». «Вводится понятие пропаганды. Вот я его процитирую, своими словами сказать невозможно… «Пропаганда – это распространение взглядов, фактов, аргументов и иной информации для формирования положительного общественного мнения о запрещенной информации и побуждении к совершению противоправного действия». Экспертных критериев для точного выявления именно такой противоправной информации не существует, значит, опять применение этого понятия грозит судебным произволом». (С полным текстом ее выступления можно ознакомиться здесь).

Бегаим Усенова, директор ОФ «Институт Медиа Полиси» (Киргизия), рассказала о законодательных и «штрафных» тенденциях в своей стране:

«У нас с 2004 года есть закон «О гарантиях деятельности президента», который (неразборчиво) защитой чести президента, который не использовался и впервые начал использоваться в этом году, и было подано сразу 5 исков против средства массовой информации, которое называлось «Заноза», и которое сейчас называется «Кактус». Общая сумма исков - 350 тысяч евро». «Патриотизм - он придет и в ваши соцсети. То есть, мы видим, что новости патриотического характера, они обладают какой-то магической такой силой. Сегодня для Кыргызстана новостью дня стало то, что этнический киргиз [стал руководителем] какой-то области в России, в каком-то регионе в России (заместителем председателя правительства Ставропольского края стал Эркинбек Алимов - AsiaTerra), мы [эту новость] сильно ретвитим». (С полным текстом ее выступления можно ознакомиться здесь).

Конечно, среди тенденций подавления властями свободных голосов можно было бы упомянуть и о случае с преследованием известного журналиста Улугбека Бабакулова, начавшемся после его публикаций о националистических комментариях в соцсетях, направленных против узбеков, в связи с чем он был вынужден покинуть страну (об этом здесь, здесь, здесь, здесь, здесь и здесь). Однако представитель свободной Киргизии говорить об этом почему-то не стала.

Выступила и представитель Монголии, но её доклад я, к сожалению, прослушал.

После этого участники конференции, слегка скорректировав, приняли подготовленные рекомендации для правительств стран региона.

«Как вы думаете, в правительстве Узбекистана будут их читать?» - громко полюбопытствовал журналист Сергей Ежков. Его вопрос, что называется, повис в воздухе.

«Под занавес» собравшимся зачитали текст выступления Арлема Дезира, который почему-то отсутствовал. На этом медиафорум и завершился.

Прежде чем все разошлись, один из журналистов успел рассказать, как он побывал на конференции по борьбе с коррупцией в южноафриканском Дурбине, организованной нефтяной компанией Шелл. Шикарный отель, пляж, шезлонги, крокодилы. Но кроме приветственных речей ничего не происходило. Через несколько дней он выразил недоумение: когда же, мол, с коррупцией-то начнем бороться?.. «Понимаешь, - задушевно объяснил ему приятель из числа организаторов, - в мире столько лишних денег… Поэтому просто расслабься и отдыхай».


Алексей Волосевич


Комментарии  

#1 Елена 24.11.2017 16:55
ну хорошо хоть меня по имени не назвали.
Цитировать | Сообщить модератору