В нашу редакцию обратилась 39-летняя жительница Ташкента Дилафруз Абдуллаева, из-за онкологического заболевания получившая инвалидность 2-й группы. Она рассказала, что бывший муж хочет отобрать у неё единственный дом, где она живет с тремя их общими несовершеннолетними детьми. Муж – бизнесмен, да она и сама до недавнего времени имела источник дохода, сдавая нежилое помещение под аренду магазина. Когда договориться с бывшим супругом о разделе совместно нажитого имущества не получилось, Дилафруз обратилась в суд. И, хотя, согласно законодательным нормам, отнимать единственное жильё, как и единственный источник дохода, он не может, суд первой инстанции встал на его сторону. Второй признал это решение неправильным и отменил его, Верховный же суд вновь поддержал её бывшего мужа. Остальные надзорно-правовые инстанции, включая Высший судейский совет, дружно шлют отписки.

При этом, в соответствии со статьёй 23 Семейного кодекса, «супруги пользуются равными правами на общее имущество и в том случае, если один из них был занят ведением домашнего хозяйства, уходом за детьми или по другим уважительным причинам, не имея самостоятельного заработка и других доходов».

Влиятельный бизнесмен

По словам Дилафруз, её бывший супруг, 47-летний преуспевающий предприниматель Олимжон Абдуллаев, при всяком удобном случае подчеркивает свою близость к окружению действующего президента и родственную связь с миллиардером Патохом Шодиевым (крупнейший в Центральной Азии предприниматель узбекского происхождения, владелец ряда казахстанских и международных компаний, гражданин Бельгии и Казахстана).

До уровня самого Шодиева ему, конечно, еще далеко, но человек он, мягко говоря, не бедный, имеющий значительные активы в разных деловых сферах, а также солидные банковские счета в Узбекистане и за рубежом (в частности, в Прибалтике). В одном лишь Ташкенте у него целая сеть известных кафе и ресторанов Wok и Stritt 77 – свыше полутора десятка заведений. Ему принадлежит ООО «Кapital plus mikrokredit tashkiloti» (выдача микрокредитов) и ООО «Program Solution» (работа по созданию компьютерных программ), а также ряд других фирм и компаний, обеспечивающих стабильно высокие доходы.

Юную Дилафруз сосватала в жены своему сыну мать жениха, Мухаббат Адилова, и молодые люди поженились в августе 2002 года. Вскоре в семье появились дети – дочь, сейчас ей 17 лет, и двое сыновей, им по 16 и 12 лет. Свои первые бизнес-объекты пара также открывала совместно – использовали общий капитал, готовили документы, искали и находили офисные здания, принимали решения. Несмотря на занятость в хозяйстве, Дилафруз лично участвовала в создании нескольких точек Wok и Stritt 77, которые позже выросли в сеть успешных заведений, а также в учреждении других субъектов предпринимательской деятельности.

При этом, по ее словам, она не догадывалась, что ее благоверный оформлял общий бизнес на сторонних людей (и на свою мать-пенсионерку, и даже на официанта одного из своих кафе). То ли не хотел «светиться» перед налоговой инспекцией, то ли с самого начала не исключал возможности развода, после которого по исполнительному листу он был бы обязан выплачивать не менее ½ доли со всех видов своих доходов.

В сентябре 2003 года мать Дилафруз, Феруза Адилова (однофамилица своей свахи), помогла молодой семье купить большой частный дом в центре столицы, на улице Бобур Боги, 2 «а» (бывшая Саида Усмана), в Яккасарайском районе, вложив большую часть собственных средств в его приобретение. Недвижимость зять почему-то оформил на имя своей матери Мухаббат Адиловой, которая никакого отношения к этому домовладению не имела. Согласно справке с места проживания Абдуллаевых, с подписями председателя махалли «Конституция» и соседей, Мухаббат Адилова вместе с мужем и дочерью живет в другом месте – в частном доме в Зангиатинском районе Ташкентской области.

Позже, в 2010-м, мать Олимжона переоформила этот дом на своего сына по договору дарения. И вновь Феруза Адилова посчитала неуместным вмешиваться в семейные дела своей дочери, поскольку доверяла зятю. Хотя впоследствии ей пришлось сильно пожалеть, что позволила свершиться этой сделке.

Совместными усилиями (это и общий капитал, и общие действия по капитальному ремонту) супруги перестроили дом от пола до потолка, расширив его и снабдив дополнительными помещениями, закупили необходимые для быта мебель, технику и оборудование. Пока шло переустройство, семья, чтобы не тратить деньги на аренду съемного жилья, в течение целого года жила в квартире Ферузы Адиловой.

В 2005 году супружеской чете представилась возможность выкупить старый соседний дом (по бывшей улице Саида Усмана, 2), куда Олимжон и прописал свою жену, которая после замужества всё еще была прописана по месту жительства своей матери. В 2007 году этот дом был снесен, а площадь общего двора расширена.

Незавершенное строение

Через 9 лет супруги выкупили второй, тоже ветхий дом по соседству (по бывшей ул. Тафаккур, 70), который, как и первый, они вскоре снесли (кадастровые документы на эти старые дома есть, но их самих уже не существует). На освободившейся от двух жилых строений территории решено было возвести дополнительные пристройки к основному дому Абдуллаевых. Сейчас там построены два автогаража, над одним из которых (на втором этаже) - большая недостроенная терраса, задумывавшаяся в качестве помещения для гостей. Рыночная стоимость домовладения – не менее 300 тысяч долларов.

В итоге всех этих преобразований Дилафруз Абдуллаева оказалась лишенной официальной прописки, так как старый дом, куда прописал ее муж, физически оказался ликвидирован. Согласно же кадастровым документам на основное домовладение по улице Бобур Боги, 2 «а», где сейчас проживает Дилафруз с тремя детьми, оно является общей собственностью семьи Абдуллаевых на равных долях.

Распад брака

Примерно с 2010 года Дилафруз стала замечать, что у мужа есть и другая жизнь, в которой женщины играют не последнюю роль. Скандалы становились всё чаще, а однажды Олимжон и вовсе ударил свою жену, после чего она, будучи в стрессовом состоянии, выпила целую горсть психотропных таблеток. Врачам удалось «откачать» молодую женщину, но она провела без сознания в реанимации двое суток.

Примерно в это же время Дилафруз стала мучиться частыми и длительными головными болями, обследования показали, что у нее развивается опухоль головного мозга.

В 2015 году она перенесла две сложнейшие операции в Германии (всего оперативных вмешательств было четыре, в том числе и в Москве), ей провели 32 болезненных сеанса лучевой и химической терапии, причем, по ее словам, лишь третью часть денег на первую из них пожертвовал богатый муж-бизнесмен, а всю остальную сумму – на все последующие операции и процедуры - внесла ее мать. Процесс лечения и восстановления продолжается по сей день (в год 12 подобных сеансов), как и периодические дорогостоящие обследования у московских врачей. В итоге Дилафруз была присвоена вторая группа инвалидности.

Затяжные конфликты в семье привели к тому, что брак распался. В феврале 2019 года он официально был расторгнут, хотя вместе супруги не жили уже с января 2016 года, о чем имеется запись в решениях судов. По словам Дилафруз, её муж ушел из семьи к другой женщине, оставив детей на её попечение (хотя она уже была инвалидом). Не дождавшись от него добровольных выплат на содержание детей, Дилафруз была вынуждена взыскать алименты через суд (судебный приказ от 3 апреля 2017 года).

С этого времени Олимжон Абдуллаев стал выплачивать алименты на содержание детей - 280.000 сумов в месяц на всех ($33 по реальному курсу лета 2017-го). По мнению Дилафруз, именно для того, чтобы скрыть свои истинные доходы, он и вышел из состава учредителей ООО «Program Solution», и ввел туда в качестве учредителя свою маму-пенсионерку, а сам стал директором компании с ничтожной зарплатой 600.000 сумов, из которой 50 процентов отдаёт в виде алиментов.

Сейчас сумма денег, выплачиваемых отцом в качестве материальной помощи своим детям с учетом индексации немного увеличилась. Однако по исполнительному листу он был бы обязан перечислять им не менее половины от всех своих доходов. Единственная реальная поддержка с его стороны сегодня – это оплата учебы детей в частной школе.

Зато успешный бизнесмен, по имеющимся у его бывшей жены сведениям, не жалел денег для друзей. В Ташкенте многие до сих пор помнят, как в июле 2018-го подчеркнуто помпезно проходила презентация открытия на массиве Бешагач очередного Дома моды под названием «Bride» известного узбекского дизайнера Наримана Григоряна. Дилафруз утверждает, что «теневым» учредителем и генеральным спонсором данного мероприятия был именно Олимжон Абдуллаев.

«Он дал ему в безвозмездное пользование (без оплаты аренды – ред.) такой вот роскошный «брендовый» Дом мод. Правда, позднее что-то между ними не сложилось, и Абдуллаев отобрал его у Григоряна, как и съёмный частный дом (после чего Нариман уже сам снимал квартиру по улице Лисунова, где в январе 2020-го он был убит при странных обстоятельствах), прекратив с ним всякие отношения», - уточняет женщина.

«Перечеркивающие» друг друга решения судов

Из-за того, что договориться мирным путем с бывшим мужем о разделе нажитого во время брака совместного имущества не удалось, в августе 2019 года Дилафруз Абдуллаева обратилась по этому поводу в Яккасарайский межрайонный суд по гражданским делам. Суд должен был рассмотреть вопрос о разделе общего жилого дома, двух автомашин, двух нежилых помещений (на площади Хамида Алимджана, Дархан, и ул. Нукусской близ Госпитального рынка) и доли в доходах от предпринимательской деятельности.

Следует отметить, что первое нежилое помещение в столичном бизнес-комплексе на Дархане, площадью 84 кв. м., изначально было собственностью Дилафруз Абдуллаевой, что зафиксировано в кадастре, и многолетние налоги на земельные участки – более 60 миллионов сумов - оплачивались именно ею. Кстати, факт принадлежности ей нежилого помещения на Дархане признает и сам Абдуллаев, утверждая в своем обращении в Верховный суд, что «спорное жильё на западной стороне улицы Х. Алимджана (…), согласно договору купли-продажи, утвержденному в нотариальном порядке от 21.04.2007 года, оформлено на имя истицы Абдуллаевой Д. Ю.».

Расчетно-рыночная стоимость второго офисного помещения, что расположено на улице Нукусской, д. 20 «А», в пересчете на твердую валюту - 18,4 тысячи долларов.

Председательствующий судья Б. Сагатов (немногим ранее он вел дело о разводе пары) вынес решение, полностью устраивающее бывшего мужа Дилафруз Абдуллаевой, удовлетворив все его требования. Он отказал в разделе жилого дома, передал Олимжону Абдуллаеву то из нежилых помещений, которое его устраивало, оставил в целости все его доходы от предпринимательской деятельности, а также взыскал с заявительницы госпошлину в размере 60 миллионов сумов ($6.637 по курсу августа 2019-го).

В своем решении Яккасарайский межрайонный суд ссылается, в частности, на п. 5 ст. 27 Семейного кодекса: «При прекращении семейных отношений суд может признать имущество, нажитое каждым из супругов в период их раздельного проживания, собственностью каждого из них». «На момент рассмотрения гражданского дела (…) в указанных в иске Абдуллаевой Д. обществах доля ответчика отсутствует (потому что серьезный бизнес, принадлежащий ее бывшему мужу, оформлен на сторонних лиц – ред.). Следовательно, признание их совместно нажитым имуществом, равно, как раздел дивидендов, невозможно», - говорится в судебном определении.

Хотя в судебном решении и оговаривалось, что «имущество, нажитое супругами в период брака, в дальнейшем составляет их общую совместную собственность, и, когда речь идет о единственном жилье, суд вполне может полагаться на определение доли собственности супругов, отказав в иске о передаче оспариваемого имущества кому-то одному из них», тем не менее, единоличным владельцем дома на ул. Бобур боги, 2 «а» был признан бизнесмен Абдуллаев.

Прокуратура Яккасарайского района города Ташкента, куда обратилась Дилафруз Абдуллаева, изучив все обстоятельства дела, в сентябре 2019 года поддержала женщину и опротестовала решение суда первой инстанции.

Возражения прокуратуры основывались, помимо прочего, на результатах аудиторского исследования ООО «Ifat Audit» деятельности ряда юридических лиц, созданных О. Абдуллаевым. Например, из материалов дела усматривалось, что «решение о выходе из состава ООО «Evro Impeks Trans» учредителем Абдуллаевым О. Г. принято протоколом от 25.05.2016 г., а из состава ООО «Program Solutions» - от 30.05.2016 г. и о реорганизации ООО «Kapital plus mikrokredit tashkiloti» - от 26.01.2018 г., т. е. после прекращения совместной жизни с истцом Абдуллаевой Д. Ю., что свидетельствует об отсутствии ее согласия на распоряжение общим имуществом, сокрытии Абдуллаевым О. Г. данного общего имущества и распоряжения им по своему усмотрению».

В июне 2020 года прокурорский протест был рассмотрен кассационной инстанцией Ташкентского городского суда по гражданским делам под руководством судьи Д. Абдукахаровой, которая, в соответствии с законодательством, удовлетворила его и озвучила свои выводы о правоте притязаний истицы по поводу раздела совместно нажитого имущества.

По заключению горсуда, за каждым из супругов были признаны равные доли в жилом доме, в котором они совместно проживали до развода, и где по сей день проживать Дилафруз Абдуллаева с тремя детьми. Нежилое помещение на площади Хамида Алимджана, которое является единственным источником дохода (путем его сдачи в аренду) для Дилафруз Абдуллаевой, суд распорядился вновь вернуть в ее распоряжение, предоставив ее бывшему мужу нежилое помещение на Нукусской, и взыскав с нее разницу в стоимости двух объектов, а также восстановил Абдуллаеву в праве получения половины дивидендов от бизнеса её бывшего мужа. Казалось бы, справедливость восторжествовала.

Странное решение Верховного суда

Однако через полгода, в январе 2021-го, Олимжон Абдуллаев подал в Верховный суд кассационную жалобу, и уже 10 февраля высшая судебная инстанция под председательством судьи Г. Мирзаевой вынесла новый вердикт, согласно которому дом на улице Бобур Боги становится исключительной собственностью Абдуллаева, как и бизнес-комплекс на площади Х. Алимджана.

Семейный кодекс Республики Узбекистан

При принятии определения судебная коллегия сослалась на 25-ю статью Семейного кодекса: «Имущество, принадлежащее каждому из супругов до вступления в брак, а также полученное одним из них во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам, является его собственностью». А далее в решении Верховного суда говорится: «Из изложенного следует, что домостроение, расположенное по адресу: Бобур Боги, 2 «а», является личным имуществом Абдуллаева О. Г., и оснований для признания его совместно нажитым имуществом не имеется». (Дескать, дом ему подарила мать, поэтому он является его собственностью.)

Однако, как гласит та же статья СК, «имущество каждого из супругов может быть признано их совместной собственностью, если будет установлено, что в период брака за счет общего имущества супругов или имущества каждого из супругов либо труда одного из супругов были произведены вложения, значительно увеличивающие стоимость этого имущества (капитальный ремонт, реконструкция, переоборудование и другие)».

Несмотря на то, что оспариваемая собственность полностью подпадает под описание условий при разделе совместного имущества семьи Абдуллаевых, Верховный суд почему-то всё это проигнорировал.

Абсурдным по сути определением суда от 10 февраля т. г. два снесенных дома (по ул. Бобур Боги, 2, и Тафаккур, 70) должны быть разделены пополам между экс-супругами. Вклад матери троих детей в общее хозяйство по совместному домостроению № 2 «а» в виде ее денежных вложений в капремонт, физических усилий и труда при реконструкции жилья, а также – отдельно – в процесс по воспитанию детей во время брачного союза с Абдуллаевым в расчет принят не был.

В то же время, согласно 25-й статье Семейного кодекса, суд должен делить только то имущество, что имеется в наличии, а не призрачные фантомы.

Парадоксально, но в тексте жалобы Абдуллаева в Верховный суд на его несогласие с определением Ташгорсуда по гражданским делам от 29 июня 2020 года содержатся прямые противоречия. То он пишет, что общее домостроение на улице Бобур Боги, 2 «а», и два уже снесенных им дома (по ул. Бобур Боги, 2, и Тафаккур, 70) «не были объединены в качестве одного дома», «не были произведены ремонтные работы», то «3 названных дома были использованы сторонами в качестве одного жилья, эти 3 жилых дома фактически объединены в один жилой дом», а то вдруг «домостроение было ремонтировано, однако ремонтные работы были осуществлены в 2008-2009-х годах, т. е. еще до оформления договора дарения». Почему же на эти разночтения не обратили внимание в судебной коллегии?

Словом, факторов, наталкивающих на мысли о пристрастном характере решения «главного» суда, немало, и Дилафруз в дальнейшем намерена его обжаловать в надзорном порядке.

По иронии судьбы, 24 января женщина, в связи с тяжелой болезнью, оформила завещание на имущество в равных долях на своих троих детей, а уже через день ее бывший супруг подал прошение в суд, чтобы отнять его...