Славная карьера и обидная подстава

О Шухрате Рустамове мы уже писали - как он подсчитывал реальное количество людей, пришедших на парламентские выборы. Но в данном случае начать, наверное, следует с его биографии. Родился он в 1952 году в Ташкенте, отец - преподаватель, мать - домохозяйка. Успешно учился в школе, по предложению отца поступил в авиационный техникум, который закончил с отличием. Служил в Туркмении в ракетных войсках. Своей честностью, принципиальностью, грамотностью и деловыми качествами снискал авторитет командования и товарищей, был старшиной батареи.

Шухрат Рустамов

Армейская служба понравилась Рустамову, и он, спустя несколько месяцев после увольнения в запас, решил остаться в качестве «сверхсрочника». Сразу получил звание прапорщика. В армии служил на разных должностях, последняя - помощник начальника отделения военкомата Акмаль-Икрамовского (ныне Учтепинского) района Ташкента.

За безупречное выполнение должностных обязанностей был награжден четырьмя медалями. При этом упорно стремился к своей цели - стать офицером. Для этого окончил вечернее отделение математического факультета Ташкентского пединститута. И тщательно подготовился к тому, чтобы экстерном сдать экзамены на офицерское звание. Хотя особо готовиться ему было не надо - по существующим правилам «красный» диплом авиатехникума в совокупности с дипломом института и занимаемой им офицерской должностью давал право в Ташкентском общевойсковом училище получить звание лейтенанта «автоматом».

Успешная карьера Рустамова не понравилась кое-кому из его коллег. На него написали подложное письмо о том, что он якобы имеет несколько взысканий. В училище разбираться не стали, и на основании этого письма прапорщика вычеркнули из списков экстерната.

Рустамов тогда ограничился только одной жалобой, которая, как было принято в те времена, осталась без внимания. А затем грянула внезапная проверка - комиссия из Москвы выяснила, что несколько сотен отпрысков высокопоставленных ташкентских чиновников служат непосредственно в столице Узбекистана. Тогда это было грубым нарушением, и кто-то должен был за него ответить. Ответили, как водится, «стрелочники» - в 1988 году из военкоматов Ташкента уволили шесть прапорщиков. В Акмаль-Икрамовском военкомате самым удобным посчитали выбрать в качестве такого «стрелочника» несостоявшегося офицера.

Вот тогда он впервые «полез в бутылку» и начал везде доказывать, что нарушения, в которых его обвинили, ни он, ни его коллеги-прапорщики совершить никак не могли из-за мизерных возможностей тех должностей, которые они занимали. В этих нарушениях будущий правозащитник обвинял полковников и генералов, что тем очень не понравилось.

Рустамов продолжил искать правду и после того, как распался Советский Союз. В независимом Узбекистане бывший прапорщик «достал» не только армейское начальство, но и сотрудников Аппарата президента. Как считает Рустамов, именно эти сотрудники решили тогда его наказать, и именно по их заказу в 1993 году он отправился на отсидку в Каршинскую колонию 64/61 по надуманному обвинению в неуплате алиментов.

В правозащитное движение - через колонию

Сам Рустамов не очень жалеет, что ни за что отсидел год и три месяца. Именно здесь он начал свою правозащитную деятельность, помогая заключенным писать жалобы. А заодно взялся основательно изучать законодательную базу Узбекистана.

Не будем перечислять все этапы правозащитной деятельности Рустамова - достаточно лишь упомянуть, что в 2007-м году он пытался баллотироваться в президенты Узбекистана, в 2014-м был выбран заместителем председателя ПАУ (Правозащитного Альянса Узбекистана), а в 2015-м опять принял участие в президентских выборах, на этот раз виртуальных.

У Рустамова свои методы правозащитной работы. Он не принимает участие в пикетах, не оказывает физического сопротивления работникам милиции. Более двадцати лет он посветил изучению юриспруденции, и, хотя является самоучкой, хорошо знает законы Узбекистана. А полученные знания использует для помощи пострадавшим от произвола - оказывает им консультации, пишет от их имени жалобы. Причем, совершенно бескорыстно.

Подобных жалоб скопилось уже огромное множество, и копии более чем восьми сотен из них в прошлом году Рустамов отправил по почте премьер-министру Шавкату Мирзиёеву с просьбой на основе этих жалоб обсудить на специальном заседании Сената вопрос о бездействии власти.

При этом правозащитник крайне настойчив и до сих пор пытается доказать незаконность своего увольнения из армии. Кому-то это покажется не слишком разумным, мол, пора бы махнуть на это рукой, но сам Рустамов так не считает. Он человек публичный, его действия многие обсуждают. Не боролся бы за свои права изначально - злые языки сказали бы: выгнали за взятку. Бросит бороться на полдороге - скажут: значит, доказали, что взял взятку. Так что, хочешь, не хочешь, а надо драться до конца.

Путь к «психушке»

Это о правозащитной деятельности Рустамова. Как видите, ничего такого, что позволило бы счесть его сумасшедшим. Теперь перейдем к событиям, касающимся непосредственно объявления правозащитника недееспособным.

Как рассказывает она сам, все началось 26 июня. В этот день рано утром к нему явились сотрудники районного уголовного розыска. Они сообщили, что его хочет видеть какое-то важное лицо из городской прокуратуры, чтобы уточнить детали жалобы Рустамова. Но в итоге доставили не в прокуратуру, а в находящийся поблизости от нее психиатрический диспансер №1.

Здесь правозащитник с удивлением предстал перед специально собравшейся комиссией, и узнал, что ему назначена медицинская экспертиза с целью выяснения его дееспособности. Повод - определение Шайхантахурского гражданского суда от 15 мая, принятое на основании заявления председателя районного фонда «Махалля». Этого заявления тогда Рустамову не показали, продемонстрировали только судебное определение.

Но правозащитник не растерялся, и перечислил членам комиссии ряд статей Гражданского процессуального кодекса, доказывающих, что действия суда по назначению экспертизы незаконны. В соответствии с этими статьями судья имела право рассматривать только решение органа самоуправления, которым является махаллинский комитет, а никак не заявление, единолично подписанное председателем районного фонда. Рустамова также в обязательном порядке должны были пригласить на заседание суда, чего сделано не было.

Врачи согласились с доводами правозащитника, он в их присутствии написал жалобу в прокуратуру, а затем заявление на имя главврача диспансера с просьбой отложить проведение медицинской экспертизы до решения прокурора.

Согласитесь, на основании этих вполне законных действий правозащитника недееспособным признать было никак нельзя. Экспертизу врачи не провели. Однако из прокуратуры ответа так и не последовало, а 20 июля Рустамова пригласили на заседание Шайхантохурского суда, опять-таки посвященного признанию его недееспособным.

Как он рассказывает, в тот день для его поддержки и в качестве свидетелей пришли четверо правозащитников. Но их в зал заседания пустить отказались. Налицо было грубейшее нарушение 113-й статьи Конституции Узбекистана об открытости судов. Правозащитники составили по этому поводу акт, а сам Рустамов в знак протеста тоже отказался войти в зал суда.

И, возможно, тем самым допустил ошибку, поскольку это позволило судье С.Сафоевой дать команду своему секретарю, который с двумя понятыми составил еще один акт. Уже о том, что Рустамов якобы беспричинно отказывался участвовать в судебном заседании. (Кстати ни до суда, ни после него ознакомиться с материалами дела правозащитнику не дали). Излишне говорить, что суд его сразу же признал недееспособным.

Пишет жалобы на чиновников? Значит, сумасшедший!..

Что же послужило основанием для такого решения? Обратимся к его тексту. Из него следует, что суд своим определением поменял истцов - заявление в суд писал председатель фонда «Махалля» Р.Курбанов, а на суде с обвинениями выступил председатель другой махалли - «Эшонгузар» - Х.Абдуллаев.

В своей речи Абдуллаев заявил, что знает Рустамова с «отрицательной стороны», поскольку тот пишет «необоснованные жалобы в государственные органы» и тем самым «мешает спокойствию граждан». Рустамова неоднократно предупреждали об этом, но он продолжает писать, чем «позорит органы самоуправления» и «оказывает отрицательное влияние социальной устойчивости жителей махалли». Кроме того, нигде не работает и неоднократно женат. А раз так, то его следует признать «недееспособным».

Третье лицо, как указано в тексте - «представитель районного медицинского объединения» А.Нурматов, - предложение Абдуллаева поддержал. Судя по тому, что в тексте решения нет никаких комментариев врача, видимо, эта поддержка выразилась только кивком головы.

Далее текст решения переходит к части, которая начинается словами «суд установил». А установил суд совершенно удивительные вещи. Оказывается, своими «клеветническими жалобами» на чиновников Рустамов «отрицательно действует на здоровье жителей и их психику».

Что жалобы именно клеветнические, следовало из письма прокуратуры Шайхантахурского района Ташкента. Свои утверждения прокуратура подтверждала информацией о том, что Рустамов был дважды осужден за клевету и приговорен к выплате штрафов. Кроме того, судебно-медицинская экспертиза выявила у Рустамова «душевное расстройство, неспособность руководить своими действиями и необходимость назначения ему опекуна».

От кого поступил заказ?

Прокомментировать решение этого суда мы попросили самого Шухрата Рустамова.

«Начнем с того, что судья не имел никакого права принимать к рассмотрению заявление председателя фонда «Махалля», - говорит он. - Суд мог принять только решение органа самоуправления, каковое в деле отсутствует. Выступление на суде председателя этого органа Абдуллаева свидетельствует только о раздражении властей моей правозащитной деятельностью, но никак не о моей недееспособности. О том же свидетельствует и письмо из прокуратуры. Кстати, решения судов о якобы клевете, содержащейся в моих жалобах, я обжаловал в вышестоящих инстанциях. Если бы эти жалобы свидетельствовали о моей недееспособности, то прокуратура сама бы подала на меня заявление в суд о признании недееспособности - она по закону имеет на это полное право.

Что касается заключения экспертизы, то считаю его незаконным. Никакой экспертизы не проводилось, действия медиков, подписавших ее текст - очень жаль, что их фамилии и должности остались для меня тайной, - явно подпадают под несколько статей уголовного кодекса. Здесь и злоупотребление служебным положением, и выдача заведомо ложного заключения, и сокрытие готовящегося преступления».

Преступлением со стороны сотрудников психоневрологического диспансера №1 Рустамов считает тот факт, что они всеми правдами и неправдами попытались исполнить определение суда от 15 мая, не вступившего в законную силу, - ведь правозащитник прямо при них опротестовал это определение, написав заявление в прокуратуру.

Но апелляционная коллегия Ташгорсуда, состоявшаяся 18 августа, ни этого преступления, ни других нарушений в решении Шайхантохурского суда «не заметила». Представителей зарубежных посольств в зал заседаний не пустила, доводы Рустамова слушать не стала. И оставила решение первой судебной инстанции в силе.

«Судебные решения о признании меня недееспособным считаю явно заказными. Заказчиками - сотрудников Аппарата президента. А причиной заказа - мое обращение к президенту Узбекистана Исламу Каримову, в котором я указал, что написал в общей сложности 2500 жалоб о нарушениях прав граждан и полном бездействии власти, начиная с мелких чиновников и кончая высшими должностными лицами», - утверждает Рустамов.

По его словам, свои жалобы в защиту прав пострадавших граждан он пишет, строго следуя закону. В то же время ответственные за их рассмотрение чиновники уклоняются от надлежащего выполнения своих обязанностей, спуская жалобы по нисходящей. Генпрокуратура отправляет жалобу в прокуратуру областную, та в районную, а оттуда ответ приходит от того сотрудника, на которого и жаловался пострадавший. Всё это говорит об открытом нарушении статьи 208 Уголовного кодекса, предусматривающем наказание за «бездействии власти».

Кроме того, Рустамов в Интернете сообщил, что собирается передать свои жалобы генеральному секретарю ООН Пан Ги Муну во время его предстоящего визита в Узбекистан. (Он должен был приехать в начале лета – AsiaTerra.) Буквально через несколько дней после этого сообщения и появилось заявление Курбанова, а следом решение суда о назначении судебно-медицинской экспертизы. Ну а когда 11 июня ксерокопии своих жалоб правозащитник отдал послу США с просьбой передать их приезжающему на следующий день Пан Ги Муну, узбекские власти форсировали дело с экспертизой.

Ведь нет ничего лучшего, чем объявить дотошного жалобщика сумасшедшим. По закону жалобы недееспособных граждан можно не рассматривать. А, следовательно, никакого бездействия власти нет и в помине.

Рустамов на решение суда и определение апелляционной инстанции написал жалобу в надзорном порядке. А также отправил соответствующее сообщение в ООН.

В ООН, несомненно, посочувствуют правозащитнику. А в Узбекистане, наверняка, его жалобу в очередной раз проигнорируют. Ибо судьба Шухрата Рустамова должна стать назиданием для других. Надо не ерепениться, а покорно сгибаться перед «сильными мира сего», какой бы они произвол не творили. А кто пытается открывать рот, да еще писать жалобы - пожалте либо в тюрьму, либо в «психушку».