Пост министра иностранных дел Камилов занимает не в первый раз: он уже находился на этой должности в 1994-2003 годах, и вновь был назначен на неё в 2012-м. Руководил в качестве заместителя министра, министра, госсоветника президента по внешнеполитическим вопросам, а в последний год ему приписали еще и функцию влияния на внешнюю экономическую деятельность, с чем Камилов не справился и не мог справиться, ибо его опыт, знания и навыки никак не связаны с этим видом деятельности. Как руководитель внешнеполитического ведомства Абдулазиз Хафизович старательно исполнял волю Ислама Каримова, никогда не пытаясь в чем-то его переубедить, и не стремясь к принятию необходимых решений или отказу от тех, что могли бы иметь негативные последствия для всей страны.
Давайте посмотрим на ошибки, которые явно прослеживаются в период его управления внешними связями государства:
Первая из них: при Камилове Узбекистан оказался в окружении соседей, которые были настроены враждебно из-за политики Ислама Каримова. И Казахстан, и Кыргызстан, и Таджикистан, и Туркменистан даже не принимали в расчет Ташкент, договариваясь о развитии центрально-азиатской интеграции, поэтому все проекты в рамках тех или иных межгосударственных образований (ЕЭП, ЦАЭС, Экономический форум ЦА, ОЦАС) не доводились до логического конца. Кроме заверений о дружбе и сотрудничестве, жители региона ничего не получали. Наоборот, ухудшались отношения то с Душанбе, то с Бишкеком, а порой происходили конфликты с Астаной и Ашхабадом.
Это и транспортная изоляция, и проблемы пересечения границы, и визовый режим, и мины на границах, сокращение приграничной торговли, и игнорирование договоров о поставках товаров и сырья, и энергетическая блокада и т.д. Иначе говоря, за годы правления Ислама Каримова отношения с соседями были столь натянутыми, что эксперты даже заговорили о потенциальной угрозе водных и энергетических войн, а также земельных - из-за не доведенной до конца делимитации/демаркации границ и непростой проблемы анклавов.
Министр иностранных дел Узбекистана Абдулазиз Камилов
Будучи руководителем МИДа и госсоветником Абдулазиз Камилов не только не способствовал улучшению ситуации - это следует хотя бы из того, что ни одного позитивного решения достигнуто так и не было - ни по Рогунской плотине, ни по анклавам, ни по энергетическим проблемам, ни железнодорожному транзиту, ни по воздушному сообщению, - а наоборот, стремился к проявлению жесткости и негибкости в этих вопросах.
Правда, в середине 1990-х он с гордостью сообщил миру о создании региональной миротворческой военной бригады под названием «ЦентрАзбат», которая, по его словам, была призвана содействовать урегулированию конфликтов на территории Средней Азии. Однако позже по указанию Ислама Каримова ее негласно расформировали (казахи сохранили свою часть – «Казахбат»). Между тем, узбекские «голубые каски» могли спасти сотни человеческих жизней во время этнического конфликта на юге Кыргызстана в июне 2010 года. Пытался ли Камилов предпринять какие-либо шаги для сохранения ее узбекского подразделения, неизвестно.
Непонятная ситуация сложилась и с участием Узбекистана то в Организации Договора о коллективной безопасности (выступили учредителем, два раза входили и выходили), то в ГУАМ (ГУУАМ), практически похоронили свое участие в Организации экономического сотрудничества, куда вступили в 1992 году. Всё это вызывало недоумение у партнеров, а также у экспертов, изучавших экономические и военно-политические интересы Ташкента за рубежом. И Абдулазиз Камилов, как глава МИДа, несет полную ответственность за все просчеты и ошибки наравне с президентом Каримовым, поскольку является проводником той политики, той позиции, той стратегии.
Новый президент начал работу с соседними государствами фактически с нуля и за короткое время сумел добиться позитивных результатов. Однако никаких заслуг Абдулазиза Камилова здесь нет, он не способен на принятие ответственных решений и самостоятельную позицию, это просто чиновник, который устраивал Ислама Каримова тем, что безропотно исполнял любую его волю.
Вторая ошибка: в дипломатической сфере Узбекистана большую роль стали играть спецслужбы, иначе говоря, МИД превратился в управление СНБ по внешним связям. На те или иные должности, особенно в загранпредставительствах, назначались офицеры разведки и контрразведки, которые, естественно, в первую очередь занимались своими служебными делами, а не развитием сотрудничества. Эти люди понятия не имели, что такое культурные и научные связи, торговля, инвестиции, бизнес, как нужно работать в этом направлении, ибо им не хватало ни знаний, ни опыта. Да это фактически и не входило в их обязанности, они всего лишь формально представляли эти направления.
В итоге - полный провал по многим договорам и соглашениям, которые Узбекистан заключил с Россией, Казахстаном, Кыргызстаном и другими странами. Например, из более чем двухсот двусторонних документов, подписанных с Россией, за полтора десятка лет едва ли 10 процентов нашли практическое применение, остальные просто остались благими пожеланиями сторон. Все документы, прежде чем они ложатся на подпись главам правительств и государств, проходят экспертную оценку, рассматриваются и утверждаются в министерствах и ведомствах. Если же позже они «стопорятся», то это происходит по вине политиков и чиновников, и особенно представителей спецслужб.
Но на должности консулов и секретарей по консульским вопросам как раз и назначались сотрудники СНБ/МВД, то есть профессионалы репрессивного уклона. Камилов считал, что такие дипломаты способны отстаивать интересы страны, хотя в итоге те решали задачи своего ведомства – шпионили за диаспорой, ловили своих же граждан, заподозренных в оппозиции к Исламу Каримову. В итоге десятки и сотни тысяч узбекистанцев, проживавших за рубежом, не имели какой-либо поддержки, помощи и защиты от своей родины. Известно, что в обязанности консула входит защита всех юридических и физических лиц Узбекистана, и здесь нужен не тот, кто «шьет» уголовные дела, а человек с адвокатской практикой, то есть тот, кто сумеет найти выход из сложных ситуаций, будет всячески помогать соотечественнику, опираясь на двусторонние договора, международные конвенции и законодательство страны пребывания. Такая работа требует особого подхода и знаний, а чекисты никогда себя этим не утруждали.
Наиболее ярко это проявилось опять-таки в России, где находятся более трех миллионов узбекистанцев-гастарбайтеров. Лишь при Шавкате Мирзиёеве узбекский МИД стал открывать дополнительные консульские учреждения в российских городах, ранее всё ужималось в Москве (консульство в Новосибирске было открыто в середине 2000-х) и там образовывались огромнейшие очереди. А какое отношение у узбекских дипломатов к соотечественникам легко понять, прочитав в интернете мнения последних о визите в консульский отдел – такого оскорбительного и унизительного обращения они не испытывали и в российских учреждениях, хотя там не особо жалуют мигрантов. Подчеркну, что открытие консульств – это прерогатива МИДа.
Или недавний обмен паспортов советского образца на биометрические – головная боль сотен тысяч узбекистанцев, оказавшихся за границей. Абдулазиз Камилов фактически ничего не предпринял, чтобы отрегулировать эту проблему на всех уровнях, не допустить ажиотажа и стресса, когда за границей со старыми паспортами, объявленными недействительными, застряли десятки тысяч граждан. Потому что его лично это не касалось. Он рассуждал как обычный бюрократ и функционер, а его назначенцы-чекисты вообще чихать хотели на всё.
Министр иностранных дел Узбекистана Абдулазиз Камилов
Третья: непрозрачность назначений и ротации кадров. Кадровая политика – это «темная лошадка» в деятельности Камилова. Он назначал не только сотрудников Службы безопасности, на которой фактически состоял и сам, но и тех, кто по родственной линии был связан с высшими чинами в правительстве. Он легко избавлялся от сотрудников интеллектуального плана, поскольку те осознавали пагубность изоляционистской политики Узбекистана и предлагали свои варианты решения проблем, - такие «умники» были ему не нужны. Он доверял доносам и кляузам, никогда не встречался с теми, кого собирался уволить, чтобы выяснить, насколько правдива предоставленная ему информация.
В результате «за бортом» оказались умнейшие люди, например, Ташпулат Юлдашев, востоковед, работавший еще при СССР в загранучреждениях на Востоке, сильнейший аналитик по арабскому миру. Или Давлятбек Сагдуллаев, специалист по персидской культуре, истории и языку, военный переводчик, награжденный орденом Красной Звезды за участие в войне в Афганистане, то есть человек, испытавший на себе все тяготы войны, тогда как сам Камилов лишь протирал штаны в посольстве в Ливии, нежась под кондиционером. Богатый опыт интриг позволил ему позже выдавить из дипломатической службы Юсуфа Абдуллаева, доктора филологических наук, профессора, ираниста, первого посла Узбекистана в России, под началом которого и работал сам Абдулазиз Хафизович в начале 1990-х годов в Москве. Кстати, именно там он стал работать резидентом уже узбекской разведки, поскольку позже был назначен заместителем председателя Службы национальной безопасности Республики Узбекистан (1992-1994).
Мне также известно об увольнении по странным причинам, необъективным и предвзятым, и которые, тем не менее, невозможно было опротестовать, двух грамотных специалистов – второго секретаря Госпротокола Шамиля Бекмухамедова, имеющего диплом экономиста, и начальника отдела Управления международных организаций, кандидата юридических наук Шухрата Хакимова; к настоящему времени оба нашли применение своих знаний и опыта в США и Канаде. Точно так же, на основе доноса третьего секретаря посольства Узбекистана в Москве Баходыра Хусанова, чей дядя работал в Аппарате президента (в Совете национальной безопасности), я был отозван из командировки, а потом и уволен из МИДа, хотя посол Шамансур Шахалилов уже подписал документы о присвоении мне нового дипломатического ранга и должности. Министр даже не поговорил со мной, не дал мне возможность прояснить ситуацию - о каком справедливом подходе можно судить при такой работе с кадрами?
Камилов предъявлял к дипломатам требования, которых не соблюдал сам. Например, бывшему первому секретарю Управления стран СНГ Саидмураду Максудову было предложено продать свою московскую квартиру, хотя руководитель МИДа имел такую же квартиру в столице России, на Тверской-Ямской, и продавать ее не собирался. Он требовал соблюдения нравственных норм и этикета от дипломатов и издал приказ, согласно которому им запрещалось посещать публичные дома и другие увеселительные заведения. Цирк, аттракционы, клубы, театры – это тоже увеселительные заведения, но сотрудники миссии в Москве боялись с тех пор ходить и туда.
Четвертая: агрессивная работа с прессой. При Камилове иностранным журналистам ограничили возможность аккредитации при МИДе, за что он ответственен вместе с Исламом Каримовым и с СНБ. В настоящее время официальную аккредитацию в Узбекистане имеют 36 зарубежных корреспондентов, в основном из стран СНГ, Турции, Китая, и действуют всего 6 корпунктов - это мизер по сравнению с соседними Казахстаном и Кыргызстаном. Абдулазиз Камилов вообще старался не встречаться с журналистами, поскольку опасался неудобных вопросов, на которые он не сумел бы ответить. Между тем, информационная блокада влияла на инвестиционные возможности страны, иначе говоря, чем меньше в мире было информации об Узбекистане, тем меньше желало приехать в него предпринимателей с капиталом. Сам процесс аккредитации проходил с нарушениями процедур, прописанных в самом же МИДе. Например, устроившись работать журналистом, я ждал 11 месяцев ответа на заявку (по нормам – 1 месяц) и получил отказ в аккредитации без какого-либо пояснения (закон обязывает давать пояснение).
Министр иностранных дел Узбекистана Абдулазиз Камилов
Пятая: отсутствие работы с иностранными гражданами в странах, где нет узбекских дипломатических миссий. В настоящее время у Узбекистана существуют всего 45 диппредставительств (посольств, миссий и консульств) в странах и городах мира, тогда как количество государств намного больше. Конечно, финансовые возможности для содержания посольств у Узбекистана не столь обширны, и всё же глава МИД Узбекистана даже не стремился найти выход из положения. В международной практике активное применение нашел статус т.н. «почетного консула», когда иностранный гражданин или гражданин своей страны, находясь на территории другого государства, выполняет некоторые консульские функции, не получая при этом зарплату. Часть расходов гражданин берет на себя или покрывает за счет выдачи въездных виз в Узбекистан. Зато это огромное поле деятельности по привлечению туристов, инвесторов, работе с правительственными чиновниками и т.д. Эти же «почетные консулы» открывают избирательные участки для тех узбекских граждан, которые проживают в данной стране.
Абдулазиз Камилов не забивал себе голову подобными вещами, поскольку «почетные консулы» - лица не подотчетные, а свободные в своих действиях. И их трудно «прокатить» по линии СНБ, поручить им шпионские задания. Зашоренность взглядов не позволила министру расширить сферу дипломатических отношений. В результате вся Африка и Латинская Америка, часть Европы и Азиатско-Тихоокеанского региона оказались вне поля зрения узбекского МИДа.
Шестая ошибка: внешнеполитическое ведомство при Камилове приняло на себя репрессивные (полицейские) функции, что идет в разрез со статусом данного учреждения. В частности, в постановлении Кабинета Министров об утверждении порядка выезда существует пункт, в котором утверждается, что гражданину может быть отказано в «разрешительном стикере» (выездной визе), «если в отношении лица в МВД или МИД имеется информация компетентных органов о том, что данное лицо, находясь за границей, нарушило законодательство страны пребывания (перечень нарушений определяется соответствующими органами), а также информация, указывающая на нецелесообразность выезда, - до истечения двух лет со дня принятия его на учет».
И хотя, возможно, что это было решение Каримова, вкупе с СНБ, подобные решения всё-таки не принимаются без учета мнения руководителя ведомства. Такова иерархия принятия управленческих решений – всё в согласованности.
Иначе говоря, дипломатические учреждения должны шпионить за своими гражданами и собирать о них информацию. Этим занимался советник по безопасности и его люди, работавшие в посольстве Узбекистана в России, я сам это видел. Конечно, будучи зампредом СНБ Камилов не мог не использовать ресурсы МИДа для шпионской деятельности, хотя это делается по совершенно иным линиям совершенно иными инстанциями. Причем, нарушения законов одной страны не обязательно равнозначны нарушению своей. Например, если в Эмиратах кто-то был задержан с алкоголем, то это считается преступлением там, однако не в Узбекистане. Для Камилова это было поводом наложить запрет на выезд, сообщив в МВД/СНБ, что данное лицо, будучи за границей, «нарушило законодательство страны пребывания».
Карательные функции МИД принял на себя и по лишению гражданства. Ранее, в законе отмечалось, что гражданин может лишиться узбекского гражданства, «если лицо, постоянно проживающее за границей, не встало на консульский учет без уважительных причин в течение пяти лет» (закон «О гражданстве Республики Узбекистан»). Между тем, по непонятной причине этот срок по настоянию Абдулазиза Камилова (об этом мне сообщили друзья из МИДа, которые обсуждали предложенный проект) был сокращен до трех лет.
Лишение гражданства лишь по причине того, что кто-то не встал на консульский учет, – это нонсенс, личное «ноу-хау» Абдулазиза Камилова. Данное правило противоречит нормам Конституции Узбекистана, и является абсолютно безграмотным творением министра иностранных дел и его «друзей» из СНБ (Каримов лишь согласился с этим). В мире мало стран, которые практикуют такой подход (Северная Корея). То, что гражданин Узбекистана не встал на консульский учет не является ни уголовным преступлением, ни административным нарушением, поэтому постановление противоречит всем международным нормам о гражданстве и как следствие является открытым нарушением прав граждан республики. Даже преступников - убийц, взяточников, расхитителей и предателей - не лишают гражданства Узбекистана, зато тех, что не встали на учет в консульское учреждение, могут. Скорее всего, министр хотел усилить статус своей организации, ведь работа с согражданами за рубежом - консульский учет, выдача справок, легализация документов и прочие платные услуги – это приток валюты в бюджет МИДа, и чем больше стоящих на учете, тем больше денег.
Не стоит забывать, что главной функцией консульских учреждений является защита прав соотечественников за рубежом, оказание им всяческого содействия, а не слежка за ними. Посольство и консульство должны быть лицом государства, должны способствовать проведению успешной внешней политики, а не выступать в роли подразделения СНБ. Однако Камилов, похоже, просто не понимает, что подзаконные акты, постановления правительства и даже президента не могут противоречить нормам Конституции (статья 19: «Права и свободы граждан, закрепленные в Конституции и законах, являются незыблемыми, и никто не вправе без суда лишить или ограничить их»).
Седьмая: плохая работа с трудовыми мигрантами, поток которых стал быстро возрастать в конце 1990-х. Камилов игнорировал соотечественников за рубежом, поэтому МИД не защищал их права и не выступал инициатором заключения соответствующих договоров с Россией, Казахстаном и другими странами. И отношение к ним было соответствующее – презрительное и высокомерное. В итоге в течение десятилетий узбекистанцы самостоятельно боролись за свои права, без поддержки своего государства. Дипмиссии оставались в стороне. А ведь этим должен был заниматься именно МИД - президент Каримов принимал лишь окончательное решение.
Восьмая: министр далек от понятий международной торговли, инвестиционных потоков, банковских процентов, рынков ресурсов, механизмов распределения товаров, капитала и трудовой силы, своей инициативы он не проявлял никогда и ни в чем.
Поэтому, в связи со всем вышесказанным, понятно, что перед президентом Мирзиёевым стоит задача по замене министра иностранных дел на другого человека, более инициативного и ответственного, который действительно болел бы за интересы государства и народа, и смог бы вывести страну из той изоляции, в которой она оказалась благодаря прежней политике.