Переходя на обращение к адвокату, «Сергей Иванов» сетует, что, мол, «вам дозволяют оскорблять, клеветать, писать в различные инстанции о якобы нарушениях прав человека в СГБ».

Аллан Пашковский

Подоплека этой истории вполне понятна. Аллан Пашковский участвовал в качестве защитника, помимо прочего, в делах, связанных с обвинением в измене государству. Защищал, в частности, бывшего дипломата Кадыржана Юсупова и военного журналиста, подполковника в отставке Владимира Калошина и из публикаций СМИ, обильно цитировавших адвоката, стало понятно, что в обоих случаях следствие проводилось, к сожалению, до сих пор не изжившим себя способом – с помощью пыток.

Пашковский, например, сообщал, что весной 2019 года его лишали доступа к подзащитному, Кадыржану Юсупову. Отметим, что это, как правило, делается, когда подследственный подвергается пыткам, - чтобы защитник не увидел их следов, или, как вариант, чтобы содержащийся под стражей, которого еще не успели окончательно «обработать», сам об этом не рассказал.

Когда 4 января 2019-го Пашковскому, наконец, удалось на короткое время встретиться с Юсуповым в кабинете следователя (это была их единственная встреча), тот выглядел испуганным и не отвечал на вопросы своего защитника. При этом следователь покинул комнату, но в ней остался конвоир и присутствовал на протяжении всего их разговора, что является нарушением базового правила о конфиденциальности беседы адвоката с его подзащитным.

«По закону, обвиняемый должен побеседовать с адвокатом [в условиях конфиденциальности], заявить ему о том, что отказывается от его услуг и [затем] написать соответствующее заявление, - пересказывало слова Пашковского издание Kun.uz. - В реальности, в кабинете следователя меня встретил безмолвный Юсупов и уже написанное заявление. Его рука была в гипсе, но, несмотря на это, заявление было написано от его имени, а не с его слов, как было бы логично предположить. У меня сразу возникли подозрения».

Семья Юсупова и Аллан Пашковский подали жалобы в Генеральную прокуратуру Узбекистана, омбудсмену и в Министерство юстиции, однако никаких результатов их обращения не принесли. Более того, вскоре Генеральная прокуратура Узбекистана известила, что «К. Юсупов письменно обратился в следственные органы и на основании норм 52-й статьи УПК добровольно отказался от услуг адвоката», обтекаемо обойдя вопрос об обязательности их конфиденциальной встречи.

«Согласно второй части 52-й статьи Уголовно-процессуального кодекса Узбекистана, обвиняемый может отказаться от услуг адвоката только после встречи с ним наедине. В данном случае [этого не произошло и] явно видно, что на отца оказывали психологическое давление», – заявил по этому поводу сын арестованного экс-дипломата, Бабур Юсупов.

В июне 2020-го Служба государственной безопасности (СГБ) Узбекистана прокомментировала дело Кадыржана Юсупова, обвиненного в государственной измене, пытаясь при этом доказать, что от услуг адвоката Пашковского тот отказался добровольно.

Однако, как только предварительное следствие завершилось, Юсупов тотчас же выразил желание, чтобы его защищал не государственный адвокат, а именно Аллан Пашковский.

Заметим, что всё это говорит исключительно о том, что Кадыржана Юсупова принудительно заставляли отказаться от независимого адвоката. И разрешили воспользоваться его услугами лишь после получения признательных показаний, когда необходимость в строгой изоляции экс-дипломата отпала. В изоляторе СГБ в Ташкенте он содержался с начала декабря 2019 года; доступа к независимому защитнику у него не было почти четыре месяца.

Почти то же самое произошло и при попытке защиты задержанного и обвиненного в измене государству бывшего военного корреспондента Владимира Калошина. К Пашковскому его семья по вопросу защиты обратилась еще в августе 2019-го. Но Владимир Калошин под психологическим давлением следователей также вынужден был отказаться от его защиты. Фактически Пашковский смог приступить к его защите лишь в феврале 2020 года, опять-таки по окончании предварительного следствия.

28 февраля 2020 года Аллан Пашковский в письменной жалобе проинформировал Генерального прокурора Узбекистана о психологических пытках в отношении Калошина, которые систематически продолжались на протяжении всего времени нахождения его под следствием. Каких-либо положительных правовых последствий для Калошина это не имело.

В результате оба его подзащитных – и Кадыржан Юсупов, и Владимир Калошин, - были признаны виновными и получили большие сроки: Юсупов – 5,5 лет лишения свободы, Калошин – 12 лет. Но обвинение Пашковского в том, что он «не выиграл дел» абсолютно неуместно: если процесс имеет заказной характер, то какие бы доказательства невиновности своего клиента ни приводил адвокат, какие бы доводы о фальсификации дела он ни озвучивал, судья всё равно вынесет требуемый приговор и произнесет сакраментальную фразу, что, мол, в случае несогласия с ним вы можете обжаловать его в вышестоящих инстанциях.

Тем не менее, активность адвоката сыграла свою роль: сегодня никто не сомневается, что и Калошин, и Юсупов сидят по сфабрикованным делам, - чтобы руководство СГБ могло выслужиться, показать свою полезность нынешнему руководству страны.

Пашковский же так и не оставил попыток добиться пересмотров их дел, в том числе в международных организациях, на основании соответствующих правил, а также в вышестоящих органах Узбекистана, с помощью различных правовых механизмов защиты прав человека. Что, судя по всему, крайне не нравится верхушке ведомства, так «хорошо» всё сфабриковавшего. Мы рассказали здесь только о двух клиентах Пашковского, но были и другие, не менее известные и высокопоставленные.

Именно это раздражение деятельностью Пашковского вылилось в серию «подметных писем», анонимок (ведь адвоката Сергея Иванова в Узбекистане не существует.)

Почему мы считаем, что за ними стоит именно СГБ? Во-первых, больше некому. А во-вторых, спецслужбисты по-детски прокололись. Намекая на прежнюю службу Аллана Пашковского в организации-предшественнице нынешней спецслужбы, где он, действительно, как нам известно, когда-то работал, но откуда уволился уже более десяти лет тому назад, авторы писем использовали в качестве иллюстрации фотографию самого Пашковского в форме капитана. А также разместили фотографию некой почетной грамоты подполковника Пашковского, явно созданную с помощью фотошопа. И автоматически «саморазоблачились», так как первое фото является частью его личного дела, хранящегося под соответствующим грифом в архивах кадровых подразделений СГБ.

Так что говорить о «наезде» на него со стороны именно этого ведомства можно со стопроцентной уверенностью. Давление явно предпринимается в связи с его законной адвокатской деятельностью, чтобы подавить его и деморализовать с помощью местной «фабрики троллей» и используемых в качестве агентов влияния провластных блогеров (сам адвокат рассказывает об этом здесь).